Малерозмон, это дурной тонОдеваться легко, с трудомОриентируясь по дождливым будням,С леденцом в голове, и в груди с трутнем,На третьем версты десяткеЯ совершал посадкиВ тех самых районах вне действия проездного,Где взрослые официанткиНе поймут по-английски ни слова.Похлопывают по плечу с улыбкой,Подают самогон, потчуют малосольной рыбкой,Ведут в подвал,Где висишь на крючьях среди хамонов,Дотянешься — пожевал,Как тот космонавт Леонов,Подверженный невесомости, скитаешься внеизвестности,Любитель дальних районов.Хорошо быть таким одарённым.Повисел. Мокрый пол. Лестница.Валяй, тридцать вёрст к ночлегу,Мороза б ещё и снега,Нарыл бы себе кореньев.Космонавт недоделанный, краевед хренов.
9.08.1
«Хотите правду, парижане?»
Хотите правду, парижане?Кого вы этим одолжали,Непроходимым и бессонным,Но безвоздушным, напряженьем?Иль битва с красками, ужели,Под недалёким БарбизономБыла проиграна, и пленныхСвели из глаз обыкновенныхВ тревожно-вежливые очи?О самозванцы, вашей почвеИ нашей крови не занять.Но прав воронкою снаряд,И что за ним не повторят,Я знаю точно.Не осуждаю ваши маски.Какая верная земляДышать Верленом и Поплавским,Не покушаясь на Золя.Живущий съёмною квартирой,Не понимаю, кто сосед.Да, эмигранты, дезертиры.Да, сорняки. Соседей нет.У вас проездом папа римский,И богоматери соборВозложен с грацией нудистскойНа эти папы, весь набор.Преувеличено? Отменим.Заглянем в дальние места,По общежитиям семейнымИспросим верных про Христа?А что, восточного собратаКаким прибило сахаркомИз остального миллиардаЖелезно верящих в Дракон?Куда ещё, дружище, сходим?В какой заглянем уголок?Я — парижанин в этом роде,Когда б помянем драный клокХудой овцы. Из прочих метрик,Её подкармливал как мог.И ваша правда, что эксцентрик.И ваше право видеть блохВ суровом выговоре местным,Где обитают неизвестным.Но я питаюсь у китайцев,Пишу в кафе у мусульманИ пью с барменшою из трансов,А называюсь Костельман,Что нас уравнивает как быПред обнажённым ликом правды.