Пианист. Осенняя песнь (СИ)

— Богу и Моцарту. И я услышу. — Она осторожно погладила руку Вадима. — И все люди услышат.

— Я все не понимал раньше, о чем же это! И вот сейчас понял — это же беседа с Богом. Не молитва, а рассказ. Ведь и Моцарт сам есть Бог. Они с Создателем равны. — Он продолжал с середины фразы, Милу это не смущало, как будто она прочла его мысль с начала.

— Вадик… я не знаю, как сказать… слов не найду. Ты верующий, вот я о чем. Очень глубоко верующий человек. А говорил мне, что нет. Когда про Ксению рассказывал. Я бы хотела пойти туда, к ней, поблагодарить… за то, что тебя ко мне направила. А я молилась за тебя, так молилась каждый день!.. Ну поешь, пожалуйста, ведь остынет! — Она отпустила его руку. — Опять реветь буду, надо платки брать с собой в филармонию. — И она засмеялась. — Я не могу слушать спокойно, как ты играешь!

— Надо же администратору позвонить было, чтобы оставил тебе место из брони. О чем я думал? Сейчас…

— Сначала поешь!

***

Мила стояла у окна, смотрела на море. Погода была пасмурная. И странно неновогодняя, потеплело еще больше, и снег таял, таял, таял. И залив не замерз. Темно-серый со свинцовым отблеском, он волновался под низким, обложенным тучами небом. Странный Новый год. А дома тепло. Можно босиком ходить по теплому полу. Дома…

Там чужой мир, а тут дом — Белая Башня. За этими стенами не страшно, а вне них? Как все будет? Мила не боялась, она ждала с замиранием сердца. Не верить не могла, ведь все уже произошло. И карета не стала тыквой, и бальное платье не полиняло. И принц ее в жены взял. Теперь она вся его. Похож Вадим на прекрасного принца? Мила улыбнулась этой мысли. Не очень похож, он в сто раз лучше любого самого распрекрасного принца, потому что принцев много, а такой, как Вадим, — один.

Мила отошла от окна, огляделась. Заняться ей было решительно нечем, не считая проблемы с мятым фраком. Вадим сказал, что перед началом ему погладят. А вдруг нет? Мила расстегнула кофр, вытащила фрак, высоко на вытянутой руке держала распялку — и повесить-то некуда. Положила на матрас, села рядом, провела по черной матовой ткани рукава. Тонкая, а издали кажется плотной. В кофре была и концертная рубашка… Вадик же не запрещал, он только настоятельно просил ее никуда не ходить без него сегодня.

Но до «Ленты» ведь недалеко, на машине они ехали пять минут, не больше. И, наверно, транспорт какой-то ходит к этому огромному магазину-складу. Разузнать можно у консьержа. Ключи от квартиры есть, а Вадик еще не скоро вернется. К тому времени она добежит до «Ленты», купит утюг, приведет фрак в порядок и рубашку выгладит.

Мила так хотела сделать это!

Консьерж выслушал и посоветовал вызвать такси, и тут она вспомнила, что у нее не так много денег, а еще что Вадим оставил ей кредитку, но код она решительно вспомнить не могла. И еще она не хотела сразу пользоваться ею. Если пойти пешком, то на утюг должно хватить и наличных.

— Не надо такси, я так доберусь, — сказала она консьержу, — спасибо. Ключи вот оставлю, если вдруг… — Мила замялась, сказать «муж» она еще не могла, настолько непривычно было, а «Вадим» — фамильярно. Ну а как еще? «Господин Лиманский»? Миле стало смешно, она не смогла подавить улыбку. Консьерж, вероятно, привычный ко всему, смотрел спокойно и выжидательно. — Если вдруг хозяин вернется раньше меня, — нашлась Мила.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 2

Вопреки числу на календаре, погода упорно пыталась походить на весеннюю. И у нее получалось! Или близость залива сказывалась? Мила знала этот чудесный морской воздух, влажный и легкий. Даже зимой было понятно, что идешь по берегу. Да, задувало крепко, но дождя не было. Мила улыбнулась ветру, как новому другу. А он бесстыдно отворачивал полы ее пальто, сбрасывал с головы снуд, трепал волосы. Конечно, еще холодно, но уже весной пахнет, как в конце февраля, ни за что не подумаешь, что только декабрь закончился. И сегодня Новый год. А подарок! Мила даже остановилась. Нет у нее подарка для Вадима! И денег нет таких, чтобы купить что-то достойное. Взял себе Вадик бесприданницу. Эта мысль ее не расстроила, потому что Мила вспомнила минувшую ночь, вздохнула мечтательно, пошла дальше уже не спеша. А ветер все играл с ее шарфом, не давал заправить под него волосы.

Вот и «Лента», всего-то два раза пришлось спросить — один раз у женщины с коляской, другой у компании ребят, наверно, старшеклассники. Отвечали доброжелательно. Людей на улице много, в гости идти рано, а вот быстро докупить, что позабыли или не успели — таких всегда днем тридцать первого декабря встретишь. Спешат, спешат, некоторые с елками.