Пианистка

Ее душили слезы досады – самые горькие, тяжелые и безотрадные. За прошедшую юность, не принесшую ничего, кроме разбитых надежд и разочарования, за бесцельно уходящую молодость, за никому не нужную красоту.

Что проку в ее заботе о Леле? Та – счастливица, рядом с ней любимый человек, скоро она станет матерью и испытает все то, что никогда не придется самой Карине! И не она должна утешать Лелю, а, наоборот, совсем наоборот!

Она судорожно вздохнула и вытерла глаза.

Вера права: с этим пора покончить, и немедленно. Прямо сегодня, сейчас!

Карина решительно разбила яйцо в сковородку. Позавтракав, она накрасилась с особой тщательностью, а затем облачилась в лучший свой наряд: облегающие брюки из пятнистой лайки, которые Саша называл «змеиными», и тонкий черный шерстяной джемпер. Комплект этот выглядел на ней очень эффектно, подчеркивая изящную талию, а черный цвет необыкновенно шел к ее светло-русым волосам и зеленоватым глазам.

Подумав, она залезла в «дачные» доллары, отложенные для крупных покупок, вытащила две купюры по сто баксов, надела дубленку и вышла на улицу.

Распрямив плечи и высоко подняв голову, Карина прошествовала в торговый центр, миновала «товары для беременных» и остановилась в дверях модного бутика.

Салон был пуст. Продавщица, сидевшая с книжкой в руке, подняла глаза, и скука на ее лице сменилась выражением заинтересованности.

– Чем вам помочь? – вежливо осведомилась она.

– Меня интересуют вечерние платья, – ледяным тоном произнесла Карина.

– Пойдемте. Я покажу вам, что у нас есть, – приветливо улыбнулась девушка. – Как раз позавчера привезли новую коллекцию из Англии.

Карина прошла в примерочную и не спеша перемерила не менее семи платьев – строгих закрытых черных, серебристых с оголенными плечами, романтических бордовых и синих. Наконец, она остановила свой выбор на тускло-лиловом бархатном платье, по подолу отделанном люрексом, с глубоким вырезом и длинными рукавами. Она повертелась перед зеркалом, оглядывая себя со всех сторон.

– Великолепно! – искренне восхитилась продавщица. – И сидит безупречно, и стиль – идеально ваш. Берете?

– Беру, – решительно выдохнула Карина.

Платье стоило как раз сто девяносто долларов.

«И даже мало!» – удовлетворенно решила она. Как там, в рекламе – «ведь я этого достойна»!

Из магазина она вышла все той же гордой походкой, не спеша осмотрелась, заметила у обочины красивого парня, протирающего губкой тонированное стекло «БМВ», и, дождавшись, пока тот поднимет голову, послала ему ослепительную улыбку.

Парень удивленно застыл на месте, а потом тоже заулыбался, с любопытством разглядывая Карину. Та помахала ему кончиками пальцев и, повернувшись, двинулась к дому.

Она, конечно же, позвонит вечером Верке, скажет, что передумала и пойдет в кафе. В этом самом двухсотдолларовом платье, и пусть все видят, какая она неотразимая, загадочная, романтичная и желанная. Пусть Саша сгорает от страсти, а другие сходят с ума от зависти к нему.

Карина еще зашла в универсам и купила свои любимые креветки, бутылку пива и торт из мороженого в виде ананаса. Она это заслужила, и никаких сегодня Лели и Олега. Хватит ей чужих проблем, она намерена добиться от жизни всего. Какие ее годы?

18

Чрезвычайно довольная собой, Карина вернулась домой. Щеки ее разрумянились от легкого ноябрьского морозца, за спиной ощущались крылья. Она поставила сумки на галошницу, сняла сапоги и дубленку, улыбнулась своему отражению в зеркале.

И тут в дверь позвонили.

«Только не это! – с тоской подумала Карина. – Конечно же, Леля. Пришла снова плакаться в жилетку». Увы, придется придумать, как избавиться от нее на сегодняшний вечер. Пока, а там – будет видно.

Она решительно распахнула дверь. На пороге стоял Олег – как всегда, в длинном пестром свитере, в джинсах, с сумрачным и угрюмым лицом. Он мельком глянул на Карину, и та, по обыкновению, почувствовала неловкость, но одернула себя.

Что же это она! Сегодня ее день, и никому не позволено смотреть на нее пренебрежительно. А ей не пристало ни перед кем опускать глаза.

Карина взглянула на Олега с вызовом. У того на мгновение брови удивленно взметнулись, и тут же его лицо снова стало мрачным и отрешенным.

– Слушай, – сказал он, – Лелька не у тебя?

– Нет, – покачала Карина головой.

– Как нет? – недоверчиво переспросил Олег и поглядел через ее плечо.

– Так, – она усмехнулась, – я же не буду ее от тебя прятать.

– Вот елки-палки! – с досадой пробормотал он.

– Да что случилось? – испугалась Карина. – Куда она могла деться?

– Ничего не случилось, – нехотя проговорил Олег, – просто обещала вчера, что уедет к матери в Зеленоград. Значит, уехала.

– Как? – опешила Карина. – Зачем ты ее отпустил? Она же еле ходит!

– Откуда я знал, что она и вправду уедет? Думал, снова у тебя отсиживаться будет. Утром ушел на работу, сейчас вернулся – ее нет.

– Вы так и не помирились вчера? – с укором спросила Карина.

– А! – отмахнулся Олег и вдруг, слегка отодвинув ее, без всякого приглашения прошел в комнату и уселся на диване, низко опустив голову и обхватив ее руками.