Пять амфор фалернского

– Старая София болеет. Сын увез ее на материк, будет операция. Говорят, что вернется она не раньше, чем через месяц, а то и два. Да и вряд ли она снова займется делами. Теперь таверной управляет ее племянник. Он – полный идиот! Мой старик сорок лет привозил Софии рыбу, каракатиц и кальмаров. Отец – рыбак, в этом смысл его жизни, да и заработок. А племянник Софии решил, что таверна заработает больше, если будет продавать пиццу, гамбургеры, картошку фри и кока-колу. Мол, туристам эта еда знакома, выручка будет больше. А морепродукты быстро портятся, мол, – сплошной убыток. Собрался увольнять повара Петроса. Да тот и сам бы ушел: станет он ему гамбургеры жарить! Только отец у меня остался без работы. У всех таверн – свои поставщики, им тоже надо на что-то жить.

– Ясно, – с облегчением произнес Алекс. Ну, вот как все складывается, подумал он. Вот ты уже и занимаешься хозяйством. – Костас, послушай меня. Первое: весь сегодняшний улов несите на кухню «Афродиты», скажете, что я попросил, там все примут. Найдешь Димитроса, он все им объяснит и рассчитается с Никосом. Второе: с завтрашнего дня я буду покупать у твоего отца весь улов. А через две недели откроется старая таверна Аманатидисов. Она будет называться «У Ирини и Георгиоса». И я хочу, чтобы все кальмары, что поймает Никос, до единого, помимо рыбы, шли только туда, хорошо? Платить там будут в полтора раза больше, чем платили у Софии. Все понял? Переведи отцу. Третье: скажи повару, который собрался увольняться, что я хочу с ним переговорить, пусть придет сегодня вечером на виллу часам к восьми. И еще. Мне понадобится твоя помощь с лодкой. Ее надо будет отремонтировать, покрасить и спустить на воду. Так что вечером тоже приходи, обсудим. И доброго вам дня! – Алекс похлопал Костаса по плечу, кивнул Никосу и отправился дальше.

Костас какое-то время стоял с разинутым от удивления ртом. Потом его осенило. Смолев за это время успел отойти на значительное расстояние.

– Алекс, так вы теперь новый хозяин «Афродиты»! – радостно крикнул молодой грек на всю набережную.

Ну вот, теперь и весь остров знает, подумал Алекс.

Часть первая

«Вы знаете, что греки с их горячим темпераментом готовы к праздникам каждый день?»

Из «Путеводителя по Кикладским островам»

Вернувшись после обеда в таверне у Леонидоса на виллу, Смолев, зайдя к себе в номер, первым делом распечатал конверт, что пришел еще на прошлой неделе. События последних дней не дали ему возможности заняться этим вопросом. А вопрос был важный. В конверте он, как и ожидал, обнаружил письмо на испанском от управляющей «Благотворительным Фондом Карлоса и Долорес Мойя» в Мадриде Стефании Моро.

Но чего он совершенно не ожидал, так это того, что по завещанию покойного синьора Мойи он назначался не только полномочным представителем Фонда на Кикладских островах с годовым окладом в сто двадцать тысяч евро, но и наделялся правом распоряжаться по своему усмотрению бюджетом до пяти миллионов евро в год на проекты, которые утверждены Фондом. На ближайшие три года, сообщалось в письме, – это строительство и работа бесплатного многопрофильного медицинского центра на Наксосе. Стефания Моро выражала надежду на полное взаимопонимание и успешное сотрудничество, а также просила связаться с ней по телефону, когда у «синьора Смолева» будет время и возможность. Что ж, подумал Алекс, время и возможность у синьора, похоже, наступили именно сейчас. Он пожал плечами и набрал номер, указанный в письме.

– Алло, слушаю! – в трубке раздался неожиданно звонкий девичий голос. – Говорите, я слушаю!

– Добрый день, меня зовут Алекс Смолев, – откашлявшись, сообщил Алекс невидимой собеседнице. У него отчего-то вдруг невовремя запершило в горле. Он ожидал услышать солидный голос дамы в летах, а тут – совсем детский сад. А с юными дамами работы не будет, Алекс знал по опыту. Одни эмоции и нулевой результат. Но делать нечего, нарушить волю покойного было бы свинством. Придется терпеть. Шрам на левом виске запульсировал, он раздраженно потер его указательным пальцем и сухо продолжил: – Вы написали мне письмо. Речь идет о строительстве больницы на Наксосе по завещанию синьора Мойи.

– Синьор Смолев! Наконец-то! – с неподдельной радостью отозвалась трубка, и было слышно, как его собеседница взволнованно сказала кому-то, находившемуся с ней рядом «Это он!». – Мы уже собирались вас разыскивать. Вы разве испанец?

– Нет, я русский, – почти сердито ответил он. И сам удивился своему нараставшему раздражению. Спокойствие, только спокойствие.

– С ума можно сойти! Но вы говорите по-испански так, словно прожили в Мадриде всю жизнь! Хотя нет, что я говорю, вы говорите по-испански гораздо лучше! – весело рассмеялась Стефания. – Вы для нас большая загадка, синьор Смолев. А теперь и вдвойне.