Пять Дней Стражей (СИ)

Девушка ойкнула от неожиданности, рука замерла с огрызком фрукта, не достигнув рта. Я резко обернулась на голос и едва успела заметить, как мимо метнулась длинная черная лента выхватившая фрукт из рук растерянной девицы. Рыжий зверь довольно захрустел ворованным трофеем, жмуря темные глазищи. К счастливчику потянулись другие пленники загона.

— С таким языком Триану до него далеко, — машинально пролепетала девушка и поспешно присела в вежливом поклоне перед хозяином.

Я успела заметить изумленно вскинутую бровь на лице начальства, отреагировавшего на слова служанки. Герцог, одетый в короткую графитовую замшевую куртку, неизменную белую рубашку, узкие брюки и сапоги для верховой езды, покачивался с пятки на носки, заложив руки с тонким хлыстом за спину. Вокруг уже собиралась толпа вездесущих праздных зевак, охочая до скандалов. Как-то не в ту сторону сегодня повернуты мысли служанки, так и до скандала недалеко.

— Милн Девис, по вашему совету знакомлюсь с городом. Решила начать со знакомства со зверем, на котором придется день трястись верхом по непролазной чаще.

— И как впечатление? — милн Девис пытливо уставился на замершего зверя, пожирающего меня глазами.

— Я думала будет хуже. Что-то вроде шерстяных варанов. А тут такой милый глазастик, — улыбнулась внимательно слушающему меня камелусу. — Симпатичный зверь.

— Вы тоже понравились ему. Зверь выбран. Завтра начнем тренировки. Купите костюм для верховой езды. А лучше несколько, — кинул предостерегающий взгляд на зевак герцог, развернулся и зашагал прочь.

Я смотрела вслед уходящему брюнету, легко рассекающему людскую толпу, словно горячий нож масло. Горожане кланялись и торопились уступить дорогу, отпугнутые подавляющей аурой герцога.

Ему бы прекрасно пошла роль императора. Он смотрелся гораздо внушительнее, чем Бреслав и Радаван. Девис словно родился для трона и власти.

— Милена Юлия, пора нам, — заныла Мирна, расправляясь с очередным фруктом. — Обед пропустили. И ужин пропустим.

Я же словно под гипнозом, стояла и пялилась вслед герцогу, давно скрывшемуся в людской массе, не двигаясь с места, раздумывая над посетившими меня крамольными мыслями. Плеча осторожно коснулся длинный черный язык выбравшего меня зверя. Я нетерпеливо выхватила у служанки фрукт и поднесла на ладони. В мгновение черная лента смела фиолетовый огрызок. Камелус захрустел, под обиженное сопение служанки.

— Это для фигуры полезно. Поголодай немного, — посоветовала девушке, поправляющей вуаль.

Мирна оглядела себя, проведя руками по крутым бокам, хмыкнула и покачала головой.

— Это у милнов в цене тонкие талии, а наши мужики любят женщин крепких, — назидательно закончила она. — Мне никак нельзя голодать — ослабну. И вам тоже. Вам, милена, еще эту зверюгу укрощать. Ой…

Она неловко всплеснула руками, теряя нож. Рыжий камелус испуганно шарахнулся в сторону. За ним рвануло все стадо, инстинктивно сбиваясь в кучу. В толпе, что не думала расходиться, засвистели. Кто-то из женщин сдавленно охнул. Я обернулась к загону, пытаясь разглядеть причину общего испуга.

По усыпанной мелким песком площадке странно текучим шагом не торопясь двигался милн Девис. Он переоделся в безрукавку, красуясь перед молодыми горожанками мускулистым смуглым торсом. В руках черное лассо тускло светящееся голубоватым фоном. Мужчина всматривался в замерший в дальней стороне табун, выискивая жертву. Рыжая живая куча волновалась, нервно переступая десятками ног. Оттуда слышались тонкий испуганный визг детенышей и угрожающий рык самцов. Крупные камелусы прикрывали миниатюрных самок и малышей, взяв их в кольцо.