Пять фараонов двадцатого века

Начался такой голод, какого не могли припомнить даже глубокие старики. Измождённые люди бродили по дорогам и лесам в поисках пропитания. Обдирали листья и кору с деревьев, собирали червей, жуков и лягушек. Возобновилась охота на воробьёв — но теперь для того, чтобы сворить из них суп. В некоторых областях люди осушали пруды и собирали на дне улиток, ракушки, водяных змей, жаб.[557]

Началось массовое бегство в города, охватившее почти 10 миллионов человек. Многие не смогли достичь цели, умирали по дороге. Один житель северо-восточных районов вспоминал: «Весь путь от нашей деревни в город был устлан трупами. При этом из придорожных рвов доносились пронзительные детские вопли… Многие родители думали, что у их чад будет лучший шанс выжить, если их кто-нибудь подберёт. Рвы были достаточно глубокими, так что дети не могли из них выбраться, но их было хорошо видно с дороги, и некоторые прохожие могли и впрямь подобрать кого-нибудь».[558]

Пропаганда не скрывала масштабы бедствия, так как теперь его можно было свалить на разбушевавшуюся природу. Мао Цзедун объявил, что он перестаёт есть мясо из солидарности с голодающими, его примеру последовал Чжоу Эньлай и другие лидеры. И главное: в ноябре 1960 года ЦК выпустил директиву, разрешающую членам сельских коммун пользоваться небольшими приусадебными участками, выращивать на них овощи и заниматься подсобными промыслами.[559]

Необходимость хозяйственных реформ постепенно проникала в сознание коммунистических руководителей. В 1961 году было разрешено отдельным семьям работать не на общих полях коммуны, а как бы арендовать у неё участок и работать на нём «подрядным методом». В конце сезона аренда оплачивалась оговоренной частью урожая, а остаток семья могла считать своей собственностью.[560] По сути, это напоминало переход от барщины к оброку, который применялся во времена крепостного права.

Мера оказалась настолько эффективной, что положение с продовольствием в стране стало заметно улучшаться. Многие члены Политбюро, включая Лю Шаоци, Чжоу Эньлая, Дэн Сяопина, призывали активно расширять её и внедрять повсеместно.

«Это чрезвычайный метод в чрезвычайной ситуации, — аргументировал один из самых радикальных реформаторов. — Назовите его разделением земли по дворам или закреплением заданий по дворам, смысл будет один и тот же. Государство столкнулось с колоссальными бедствиями, вызванными как стихией, так и людьми, и надо дать всем крестьянам… добиться успеха, как поётся в Интернационале, “своею собственной рукой”.»[561]

Но против новой кампании вдруг яростно восстал Мао Цзедун. В июле 1962 года он повёл громкую атаку на неё с трибуны и в печати. «Вы за социализм или за капитализм? — кричал он своим оппонентам. — Многие выступают за введение подрядной системы в масштабах всей страны, вплоть до раздела земли. Компартия выступает за раздел земли — слыханное ли дело!.. Идейная путаница зашла так далеко, что кое-кто утратил веру в коммунизм».[562]

Возможно, для Мао было неважно, улучшает подрядный метод ситуацию или нет. Он видел здесь только одно: признать, что страшный голод явился в значительной мере результатом его политики в деревне, было бы для него политическим самоубийством. К этому времени разрыв с СССР сделался окончательным, полторы тысячи советских экспертов и инженеров были отозваны на родину. Разоблачение культа личности продолжалось, это поветрие грозило проникнуть в мировое коммунистическое движение. А ведь отсюда — один шаг до свержения «мудрейших вождей» при жизни. Нет, этого нельзя было допустить. 18 июля ЦК срочно издал циркуляр, запрещающий пропагандировать семейный подряд. Крестьян, успевших ступить на новый путь, ждала та же судьба, которая выпала на долю откликнувшихся на кампанию «пусть расцветают сто цветов». А четыре года спустя начнётся месть реформаторам, которые посмели усомниться в мудрости «великого кормчего».

Горький кубинский сахар

Какая клевета — утверждать, будто коммунистические лидеры не шли в ногу с наукой в деле управления сельским хозяйством! Сталин внимательно прислушивался к советам главного хлебороба страны, академика Лысенко, а потом запустил программу лесозащитных полос по рекомендациям академика Вильямса. Мао Цзедун распахивал двери перед приезжавшими советскими агрономами и экспертами. А разве Хрущёв не пытался перенять лучшие американские достижения в деле выращивания кукурузы? Что касается Кастро, то он одного за другим приглашал иностранных специалистов, которым поручалось подвести прочную научную базу под его сельскохозяйственные мечты и озарения.