Пять граммов бессмертия (сборник)

– Когда я узнала, что в нашей лаборатории вновь открыли тему, которой занимались вплотную Осипов и Колмогоров, и на ее разработку выделены огромные деньги, я и подумала, что кому как не Севе… простите, ответчику, этим заниматься? Нет, я ничего не имею против Игоря Александровича, нашего нового завлаба, которому это было поручено, но Сергеев ни сном, ни духом, как говорится, никогда не касался этой проблемы! И что же, нам опять начинать все с нуля? А у Севы оставались записи Осипова. К тому же, после несчастного случая с пожаром я случайно обнаружила сильно обгоревшую тетрадь профессора, куда он записывал результаты опытов, но без Севы мне было в ней не разобраться. Да я ее и трогать-то боялась! Того и гляди рассыплется, настолько она пострадала от огня. Вот я и решила дать знать об этом ему, и по возможности подключить к теме. А, поскольку директором Грошевым под страхом увольнения мне было запрещено общаться с прежними сотрудниками, а вынести тетрадку я боялась, то и написала по электронной почте Севе инструкции по получению записей профессора. Я рассуждала так: если Сева уже далек от всего, как про него говорили, он просто проигнорирует мое сообщение, а если он все-таки продолжает заниматься наукой, то не побоится прийти ночью в институт. В другое время суток это было бы сделать просто невозможно! Это была еще такая проверка, понимаете? А когда я убедилась, что Сева забрал тетрадь, то встретилась с ним и выяснила, что он – на грани открытия фермента. Я ему даже посоветовала прийти к Грошеву и предложить свои услуги или хотя бы отдать наработки, но тот его даже слушать не захотел и практически выгнал.

– Правильно ли я вас понял, Зинаида Михайловна, что вы организовали через своего мужа-охранника проход в здание института моего подзащитного с целью получения последним записей профессора Осипова?

– Совершенно верно!

– Отлично! Расскажите тогда, каким образом в вашей лаборатории оказался этот фермент. Как он был получен? Кто является его истинным разработчиком? Пожалуйста, ничего не бойтесь и ничего не скрывайте. Статью за дачу ложных показаний еще никто не отменял!

– Да я и не боюсь! Хватит, отбоялась уже! Расскажу, как на духу, все, как было…

…Когда Зина закончила говорить, в зале опять раздались выкрики с мест. Но на этот раз кричавшие поддерживали приунывшего, было, Колмогорова. Судья снова оглушительно стукнул своим молотком:

– Последнее предупреждение! И я буду вынужден выпроводить вон особо несдержанных!

– Господин адвокат, у вас есть еще вопросы к свидетелю?

– Нет, ваша честь!

– Господин прокурор?

– Да, если позволите.

Прокурор в упор взглянул на Зину:

– Скажите, свидетель, как вы объясните, что полученная вами из рук Колмогорова формула фермента сразу же не была обнародована именно как его открытие? Почему вы скрыли этот факт от общественности, если это действительно так, как вы это нам сейчас рассказали?

Зина замялась. Ну, как объяснить всем, что для нее, как, впрочем, и для всех остальных на тот момент, не это было самым важным. Сам факт получения лекарства в их лаборатории затмил все остальное! Да и, чего уж греха таить, подспудные мыслишки по поводу наград и почестей тоже посетили ее тогда.

От прокурора не укрылось замешательство Зины, и он повторил вопрос, но уже с другой, победной интонацией:

– Мы ждем от вас ответа, свидетель. И я уже не стану повторять вам насчет ответственности за ложные сведения!

– Понимаете, – начала Зина, – это действительно моя вина. Я смалодушничала, утаив от руководства института истинного автора формулы, зная отношения директора к Севе. Я боялась, что это сильно помешает получению лекарства, и Севина жена умрет! Поймите, мы получили, наконец, искомое лекарство. Это был триумф! Победа! А так начались бы разбирательства: что да как. И потом, я ведь рассказала об этом своему руководителю Сергееву. Но как-то все вдруг завертелось – премия эта большая, предстоящая поездка Грошева и Сергеева на лондонский симпозиум… И вообще, мое дело маленькое! Я – только исполнитель!

– Но вы же все-таки получили большую премию за разработку фермента? Тем самым как бы подтверждая заслугу исключительно вашей лаборатории. Почему же тогда вы не позаботились о Колмогорове, который никаких денег не получил? И вы ведь не отказались от этой премии, как герой Евгения Леонова в известном некогда фильме с одноименным названием! Вы не опротестовали ее законность на том этапе, когда все ваши страхи и сомнения были уже позади, не так ли? Молчите?! У меня нет больше вопросов к свидетелю! – торжественно объявил прокурор.

– Ваша честь, разрешите пригласить еще одного свидетеля по делу – Сергеева Игоря Александровича? – подал голос Аронович после того, как пристыженная Зина села на свое место.

– Прошу. Секретарь, обеспечьте явку.