Пять лепестков на счастье

В углу послышалось кряхтение и всхлипывание. Это дала о себе знать Валентина Петровна. К ней подскочил Святослав Аркадьевич и помог подняться на ноги. Удивительно, как неприметны могут быть некоторые люди. Если бы не крупная громогласная спутница режиссера, он стал бы настоящим невидимкой. Конечно, Святослав Аркадьевич никакой не гений, просто скромный интеллигент с неудавшейся судьбой. Робким людям вообще сложно пробивать себе дорогу в жизни. И каждый заказ, каждое предложение для него – настоящий праздник, возможность творчества и самовыражения. Одинцов почувствовал симпатию к этому тихому человеку, которого вела за собой, словно тяжеловоз с прицепом, нелепая громкая женщина. К ней в этот момент Одинцов тоже почувствовал теплоту. Они друг без друга пропадут, понял Дмитрий, наблюдая за суетящейся парой. Каждый ищет опору в другом.

– Вы действительно можете опоздать, – сказала Саша, – наверное, лучше, если вас кто-нибудь проводит.

– Кристина, – Михаил Витальевич взял из рук подошедшей девушки чашку с кофе и передал ее Одинцову, – надо проводить наших уважаемых гостей до площади.

– А кольцо мы будем искать, – пообещала Саша. – Если вы его оставили на раковине, то наверняка кто-нибудь взял. Не думайте сразу о людях плохо, к нам сюда порой приносят забытые вещи. Может быть, кто-нибудь и сегодня к вечеру передаст. Удачи вам!

Валентина Петровна вдруг улыбнулась и сказала:

– Спасибо.

Святослав Аркадьевич привычно подбадривающе похлопал ее по руке, и пара, сопровождаемая Кристиной, тронулась в путь. Дверной колокольчик проводил их мелодичным звоном.

– Ну, дела… – Михаил Витальевич сел на освободившийся стул. – И где теперь искать это кольцо? Что, правда такое дорогое?

– Я бы не сказала. – Саша вышла из-за стойки и начала поправлять букет в вазе. – Обычное серебряное, только очень массивное. Наверняка кто-нибудь забрал с раковины. Например, уборщица. Новых постояльцев у нас нет, с улицы с утра никто не приходил, кроме Лулу. Так что…

– Прям детектив какой-то. А сколько оно стоит? Может, откупиться удастся? Скандал нам точно ни к чему. Сейчас вон с этими сетями все сразу становится достоянием общественности. – Михаил Витальевич запустил руку в волосы и разлохматил редкие пряди.

Одинцов поставил пустую чашку на стойку. Он был голоден. Кофе, конечно, оказался кстати, но хотелось колбасы, булки, сыра и большую кружку чая. Можно выйти в город и найти кафе, но тут Саша. От колбасы Одинцов отказаться мог, а от Саши – нет.

Она закончила с букетом, вытащила из вазы пару увядших цветов и напомнила о том, что ее сегодня ждет Марина Георгиевна.

– Ах да… я совсем забыл. Кристина вернется, и ты свободна. В гостинице кто-нибудь остался?

– Почти все ушли. Группа народных промыслов еще пару часов назад полным составом и семейная пара, я видела, после завтрака вышли. Надеюсь, до вечера будет тихо.

Директор кивнул. Наверное, тоже надеялся. Одинцову стало уже неудобно стоять тут тенью, а придумать повод для разговора не получалось. Саша была сегодня удивительно хороша. Или ему так казалось. Ему вообще все, начиная с четверга, казалось чем-то очень хорошим. И чуточку ненастоящим, как затянувшийся сон.

– Ладно, я к себе, а ты поспрашивай наших про кольцо.

– Хорошо.

Михаил Витальевич еще раз пожал Одинцову руку, пожелал ему хорошего праздника и удалился. Дмитрий сел на стул под картиной и включил телефон, чтобы проверить почту, а также ответить на пришедшие сообщения. Конечно, все это можно было сделать и в другом месте, но Одинцов боялся упустить Сашу.

Они снова, как и в четверг, остались одни после суматохи событий. Саша ничего не спрашивала, даже не смотрела в сторону Димы, она просто занималась своими делами – читала что-то в компьютере, набирала текст, шелестела бумагами. Каждый сосредоточенно занимался своей работой.

Дмитрий подумал, что время только близится к обеду, а лицо у Саши уже усталое. Да и не удивительно, после такой-то утренней встряски.

– Как думаешь, режиссер успеет? – спросил он только ради того, чтобы что-нибудь спросить, потому что молчание затягивалось, и следовало либо начинать разговор, либо уходить.

Одинцов встал, подошел к стойке-конторке.

Саша пожала плечами и подняла голову. Сегодня блузка на ней была голубого цвета. И глаза от этого казались тоже голубыми и ясными, как маленькие льдинки. Такие же прекрасные и прохладные.

– Ты переживаешь за режиссера? – поинтересовалась она.

– А ты?

– Мне бы хотелось, чтобы у него все получилось. Даже у несчастливых людей обязательно должны быть свои счастливые дни.

– Чуть не опоздали! – возвестила Кристина под звон колокольчика. – В конце почти бежали. Валентина Петровна отстала, а мы со Святославом Аркадьевичем были вовремя. Знаете, – девушка плюхнулась на стул под картиной и выдохнула, – он в работе совсем другой, такой собранный, внимательный. Даже строгий. Очень хотелось посмотреть, чего он там напридумывал, но мне Валентина Петровна обещала показать, она будет на телефон снимать. С кольцом, конечно, ужасно все получилось.