Пять лет рядом с президентом

«Это было похоже на чудо, что он мог стоять прямо, быть привлекательным и говорить настойчиво. Виной тому не только два часа, которые отводились для сна. Причина в количестве “Хеннесси”, которое он опрокинул за ночь. Водка – это хорошо. А как насчет “Джека Дэниэлса” с черной этикеткой в стране свободных людей? Да, и к тому же кварту (0,95 л) с половиной. Это подтверждают те, кто видел бутылки. И это были не горничные. Это были высокопоставленные чиновники из Университета Джонса Хопкинса. Борис Н. Ельцин, советский народный политик, непревзойденный поглотитель спиртного, радикальный законодатель и член Верховного Совета, человек, который говорит “нет” своей системе, прошел вчера по большому Балтимор-Вашингтонскому коридору, покачиваясь и вышагивая с гордым видом, трубя, как фагот, играя и обнимая, предупреждая о гибели своей системы. Это был третий день поездки, лишенной сна и полной намерений взять Америку штурмом. Его сообщения о состоянии советской экономики Михаила Горбачёва, которое выражается в растущей нехватке самых основных продуктов питания на полках продовольственных магазинов, продолжали звучать катастрофично. Его жесты будто скопированы с хроники вашингтонской жизни, что удивляет. Политический диссидент, которому 58 лет и который когда-то был близким союзником Горбачёва, а теперь критикует его удивительно дерзко и постоянно, оставаясь при этом сторонником перестройки, передвигался в блестящем лимузине и в паре простых черных русских ботинок, у которых, казалось, к подошвам были приделаны ролики».

Мы напрасно обольщались, что статья пройдет для Ельцина незамеченной. Американцы, обожающие сенсации подобного рода, не преминули тотчас среагировать на нее. Произошло всё в тот же день.

Нашу делегацию пригласили посетить «образцово-показательную» свиноферму Джима Хардина, расположенную неподалеку от Индианаполиса. Хозяин с гордостью показывал Ельцину прекрасно налаженное хозяйство. Внутри свинофермы была почти стерильная чистота. Джим Хардин подхватил новорожденного поросенка и передал Ельцину. Журналисты, следовавшие за нами буквально по пятам, мгновенно среагировали, и этот снимок обошел всю Америку.

Курьез последовал сразу же, как поросенка передали хозяину. От ярких вспышек, обилия людей, непривычного шума несчастное испуганное животное мгновенно испачкало Хардина, вызвав дружный смех собравшихся гостей. Ельцин негромко сказал мне:

– Кое-кто в Москве будет сильно сожалеть, что это был не я. Считай, повезло.

Хардин предложил нам пройти в дом, заранее извиняясь:

– К сожалению, у меня нет вашего любимого «Джека Дэниэлса».

О статье Ельцин тогда не знал, поэтому никакой реакции не последовало. Только на обратном пути он вдруг спросил:

– А кто это такой – Джек Дэниэлс?

– Не обращайте внимания, Борис Николаевич.

Ельцин продолжал настаивать. Пришлось рассказать ему о публикации в «Вашингтон пост».

– Чего же раньше не сказали? – сердито сказал он. – Побоялись, что на такую чушь среагирую? Сами знаете, и похуже бывало. Разберемся.

За день до отлета Ельцина в Москву, 16 сентября, мы прилетели в Майами.

По моей просьбе вне программы утром Ельцин пришел в небольшой православный храм, построенный русскими эмигрантами, которые были вынуждены бежать, спасаясь от большевиков. Борис Николаевич довольно долго стоял с зажженной свечой, и по губам было видно, что он о чем-то очень тихо говорит. Иногда неумело крестится. Потом, когда мы вышли, я спросил, был ли он крещен, верит ли в Бога.