Пять ложек эликсира

КЛЕТЧАТЫЙ: Сам-то я восемьсот второго года рождения. Самый здесь молодой, хе-хе… Но здесь, знаете ли, дело не в годах. Здесь главное — характер. Я не люблю, знаете ли, чтобы со мной шутили… Быстрота и натиск прежде всего, я так полагаю. Извольте, к примеру, сравнить ваше нынешнее положение с тем, как я себя вел при аналогичном, так сказать, выборе. Я тогда в этих краях по жандармской части служил и занимался преимущественно контрабандистами. И удалось мне выследить одну загадочную пятерку. Пещерка у них, вижу, в Крапивкином Яру, осторожное поведение… Ну думаю, тут можно попользоваться. Выбрал одного из них, который показался мне пожиже, и взял. Лично. А взявши — обработал. Ну-с, вот он мне все и выложил… Заметьте, Феликс Александрович: то, что вам нынче на блюдечке преподнесли по ходу обстоятельств, мне досталось в поте лица… Всю ночь, помню, как каторжный… Однако в отличие от вас я быстро разобрался, что к чему. Там, где место пятерым, — шестому не место.

ФЕЛИКС: Так вот почему этот идиот на меня кинулся… Со стамеской своей…

КЛЕТЧАТЫЙ: Не знаю, не знаю, Феликс Александрович… У него опыт! С одна тысяча двести восемьдесят второго годика! Такое время при источнике удержаться — это надобно уметь!

ФЕЛИКС: Костя? С тысяча двести?…

ИВАН ДАВЫДОВИЧ (бодро): Так! Давайте заканчивать. Феликс Александрович, вы — сюда. Итак… с вашего позволения, я буду сразу переводить на русский… м-м-м… «В соответствии с основным… э-э-э… установлением… а именно, с параграфом его четырнадцатым… э-э… Трактующим о важностях…» Проклятие! Как бы это… Князь, подскажите, как это будет лучше, — «Ахе-ллан»?

ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ: Да пропустите вы всю эту белиберду, магистр! Кому это нужно? Давайте суть и своими словами!

ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Хорошо, я самую суть. Случай чрезвычайный, присутствуют все пятеро, каждый имеет один голос. Очередность высказываний произвольная либо по жребию, если кто-нибудь потребует. Прошу.

КУРДЮКОВ (свистящим шепотом): Я протестую!

ИВАН ДАВЫДОВИЧ: В чем дело?

КУРДЮКОВ: Он же не выбрал! Он должен сначала выбрать!

НАТАША (глядясь в зеркальце): Ты полагаешь, котик, что он выберет смерть?

Все, кроме Курдюкова и Феликса, улыбаются.

КУРДЮКОВ: Я ничего не полагаю! Я полагаю, что должен быть порядок! Мы его должны спросить, а он должен ответить!

ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Ну хорошо. Принято. Феликс Александрович, официально осведомляемся у вас, что вам угодно выбрать: смерть или бессмертие?

Белый, как простыня, Феликс откидывается на спинку стула и хрустит пальцами.

ФЕЛИКС: Объясните, хоть что все это значит!

ИВАН ДАВЫДОВИЧ (с досадой): Вы прекрасно понимаете! Если вы выбираете смерть, то вы умрете, и тогда голосовать нам, естественно не будет надобности. Если же вы выберете бессмертие, тогда вы становитесь соискателем, и дальнейшая ситуация подлежит обсуждению.

Пауза.

ИВАН ДАВЫДОВИЧ (с некоторым раздражением): Неужели нельзя обойтись без этих драматических пауз?

НАТАША (тоже с раздражением): Действительно, Феликс! Тянешь кота за хвост…

ФЕЛИКС: Я вообще не хочу выбирать.

КУРДЮКОВ (хлопнув себя по коленям): Ну вот и прекрасно! И голосовать нечего!

НАТАША: Феликс, ты доиграешься! Здесь тебе не редколлегия!

ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ: Феликс Александрович, что это? Шутка? Извольте объяснить…

КУРДЮКОВ: А чего объяснять? Чего тут объяснять? Он же этот… Гуманист! Тут и объяснять нечего! Бессмертия он не хочет, не нужно ему бессмертие, а отпустить его нельзя… Так чего тут объяснять?

ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Вы, Феликс Александрович, неудачное время выбрали для того, чтобы оригинальничать…

ФЕЛИКС: Я в эту игру играть не намерен.

НАТАША (нежно): Это же не игра, дурачок! Убьют тебя — и все. Потому что это не игра. Это кусочек твоей жизни. Может быть последний.

КУРДЮКОВ: А что она вмешивается? Что она лезет? Где это видано, чтобы уговаривали?

НАТАША (указывает пальцем на Феликса): Я — за него.

КУРДЮКОВ: Не по правилам!

ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ: Магистр, а может быть, Феликс Александрович плохо себе представляет конкретную процедуру? Может, нам следует ввести его в подробности?

ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Может быть. Попробуем. Итак, Феликс Александрович, когда вы выбрали бессмертие, вы тотчас становитесь соискателем. В этом случае мы утверждаем вашу кандидатуру простым большинством голосов, и тогда вам с господином Курдюковым, как самым старшим, останется решить вопрос между собой. Это может быть поединок, это может быть жребий — как вы договоритесь. Мы же со своей стороны сосредотачиваем усилия на том, что ваше… э… соревнование… не вызвало нежелательных осложнений. Обеспечение алиби… Избавление от мертвого тела… Необходимые лжесвидетельства… И так далее. Процедура вам ясна?

ФЕЛИКС (решительно): Делайте, что хотите. В шестой лишний я с вами играть не буду.

ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ (потрясенный): Вы отказываетесь от шанса на бессмертие?

Феликс молчит.