Пять мгновений любви (СИ)

То, что происходило между ними, сложно было описать словами. Оно ощущалось на уровне чувств и эмоций, наэлектризованного воздуха, малейших прикосновений. Глупо было это отрицать, и Ярослава совершенно точно не хотела этого делать.

— Почему ты так на меня смотришь? — он все еще стоял смущенный и пытался спрятать от нее взгляд.

— Как? — лукаво улыбаясь, поинтересовалась она.

— Будто сейчас меня все-таки съешь.

Яра посмеялась, собрала уже подсохшие волосы в короткий хвост и пошла разливать кисель.

Над столом увидела фотографию: женщина, удивительно похожая на Юру, мужчина со светлыми волосами и немного полноватый, но с такими добрыми глазами, что казалось, будто он обнимает через фотографию, и сам Юра со своей сестрой. Они были еще совсем маленькими и безумно счастливыми. Никто не предполагал, что горе придет в их семью так скоро.

— Сколько лет твоей сестре?

— Семнадцать исполнится. Когда отца не стало, Эле было лишь семь, она еще букву “р” не выговаривала. Ей тоже пришлось несладко, но я сделал все, чтобы продлить детство. По крайней мере, она может спокойно учиться в школе, не думать о работе и покупать все девчачьи мелочи, что ей так нужны.

— Это очень многого стоит, — оторвать взгляд от фотографии было тяжело, словно прошлое наблюдает за ней сквозь снимок.

— А твоим сестренкам сколько? — Юра поставил на середину стола лепешки, некоторые получились с поджаристой корочкой, но от этого менее аппетитнее выглядеть не стали. Яра облизнулась.

— Машке — десять, она всем бегает и говорит, что в будущем станет Мэрилин Монро, вот как хочешь, так и понимай. Остается надеяться, что дурь из головы вылетит. Анюте — двенадцать. Она решила, что учеба ей ни к чему, потому что она найдет себе миллионера и выйдет за него замуж. Кстати, справедливости ради замечу, что из нас всех — она этого может и добиться. Владе — двадцать один. Она у меня без образования, зато уже с мужем, с которым познакомились на кладбище, потому что они были готами. Работает посуточно на ликеро-водочном заводе, а в свободные дни преподает танцы. Я из нас всех самая скучная, обо мне даже рассказать нечего. Я не собираюсь стать Мэрилин Монро, выйти замуж за миллионера и работать на ликеро-водочном. А еще не знаю, зачем тебе вся эта информация, — она задумчиво жевала лепешку и осознавала, что, действительно, скучно живет.

— Да брось, я уверен, что это не так, — Юра слушал ее внимательно и серьезно, что вызывало множество мурашек, которые щекотали кожу.

— Я всю жизнь сижу дома за книгами либо в танцзале. Я — трусиха: боюсь темноты, боюсь замкнутых пространств, боюсь сцены. Свободное время я в большинстве случаев уделяю девочкам, даже сейчас не могу представить, что их рядом нет и я могу расслабиться и отдохнуть.

Юра покачал головой и отхлебнул кисель.

— Вкусный, кстати, я со времен школы, кажется, не пил его, — похвалил. Прия-я-я-ятно. — Ты не только такая.

— А какая я? — она подалась вперед, заглядывая в два бездонных омута, стараясь отыскать там себя.

— Ты… — было видно, что ему тяжело говорить, Яра даже задержала дыхание и замерла, чтобы не спугнуть. — Кисель вкусно готовишь.

— О, а то без этой функции я бы не прожила. Тут либо комплименты явно не твой конек, либо… — она откусила очередную лепешку, тяжело вздохнув.

Юра нахмурено сверлил взглядом чашку и заговорил также, не отрываясь от нее, медленно, продумывая каждое слово.

— С тобой наоборот не соскучишься. Ты… танцуешь потрясающе, шутишь также, не боишься встать на защиту тех, кто тебе дорог. А еще я думаю, что ты — самая лучшая сестра на свете.

— Это я что же, ха-ха, — Яра довольно потерла руки. — С нового года наконец накопила лимит на новый комплимент от Юры?

— Сама выпросила, — беззлобно огрызнулся.

Она быстро и мимолетно оставила поцелуй на его колючей щеке и сложила ноги по-турецки, сидя на стуле, будто ничего и не было, пока он, кажется, балансировал на границе между обмороком и явью.

Глава 8.6

Яра вообще чувствовала себя комфортно и в своей тарелке. Уплетала за обе щеки выпечку, наслаждалась каждой его эмоцией и запоминала все в мельчайших подробностях. Обстановка казалась нереальной и умиротворяющей, словно она попала в другую свою жизнь, в параллельную вселенную. Где может вот так сидеть с Юрой на кухне, разговаривать обо всем и ни о чем одновременно, чувствовать счастье и верить, что любовь может случиться в ее жизни.

Кухня, волосы и одежда пропахли запахом жаренного теста и раскаленного масла, пленочка на киселе красиво матово переливалась от света небольшой люстры, часы тихо настукивали мелодию вечности, а холодильник уютно жужжал и покряхтывал.

Кажется, она даже зажмурилась от удовольствия.