Пять минут до понимания (СИ)

- Вы правы. Но во всем должна быть мера. Я не требую многого. Концерты и спектакли, на которые Андрей меня водит, сплошь благотворительные, бесплатные, для пенсионеров. Букеты я компенсирую ужинами. Так что полковник не в накладе. Мне же в случае чего придется прилично раскошелиться.

Ольга кивнула.

- Классный, но несколько поспешный вывод. Кстати, можно вопрос? Правда, несколько отстраненный от темы беседы.

- Валяйте.

- Вера Ивановна, - Ольга постаралась вложить в голос максимум наивных нот, - помните, мы обе опасаемся мужчин. Так вот, если вы без суда и следствия, верите моим бредням, и сразу назначаете своего друга врагом народа, то, как вы можете избавить меня от моих тараканов?

Лопухина рассмеялась:

- Ладно, признаю: пошла на поводу, деньги в этой истории могут оказаться не причем.

- Да здравствует наш самый гуманный в мире суд.

- А вы, Олечка, молодец, отличный логик и прекрасно разбираетесь в людях.

- Мы же похожи!

- Так что вы мне посоветуете?

- Для начала понять, что вы хотите.

- Я хочу, чтобы все оставалось по-прежнему. Чтобы Андрей не требовал от меня ответа.

- Существует масса благовидных предлогов, дабы затянуть время. Скажете: думаю, взвешиваю, собираюсь.

- Но Андрею нужна определенность.

- Это его проблемы. Когда-нибудь ему надоест вас терроризировать и он успокоится.

- О, нет, я придумала лучший вариант. Правда, мне понадобится ваша помощь. Не пугайтесь, ничего страшного делать не придется. А я в долгу не останусь. Пока решаются мои проблемы, я буду бесплатно улаживать ваши. Это честный бартер. Идет?

*

Так уж повелось, что молодость не беспокоится переходом в мир иной. Слишком иллюзорна трагическая перспектива, слишком обширны насущные планы, чтобы тратить время на пустое. Однако с годами, отбирая родных, близких, друзей, знакомых, смерть приковывает к себе внимание и заставляет воспринять уход другого, как преддверие собственной кончины. "Слава Богу, не я", - думают живые на похоронах, и с ужасом загадывают: кто следующий в очереди?! Но и ужас не долговечен. Однажды с неотвратимой неумолимостью возникает понимание: старуха с косой рядом, не сегодня-завтра с вещами на выход, будущего нет, есть только настоящее, да и то отравленное ожиданием конца...

Ольга слушала новые для себя речи и удивлялась. Как трудно быть старым. Каждый день может оказаться последним. Как же жить в вечном страхе и не сломаться, не превратиться по определению Лопухиной в "начинающего покойника"?

До знакомства с Лопухиной Василенко был именно "начинающим покойником". В семьдесят восемь, превысив статистический стандарт, он уже не ждал от жизни ничего хорошего и всласть упивался плохим: ругал власть, сетовал на нынешние неурядицы, горевал о невозвратном прошлом, не помышлял о будущем, постоянно жаловался на здоровье, кстати и некстати говорил: "если буду жив"...

По теории Лопухиной это означало полную капитуляцию.

Сама Вера Ивановна, напротив, была полна планов, не ворошила былое, не поминала болячки, не злобствовала на политиков и олигархов, редко грустила, много двигалась, читала, думала. Однако тренд и тут был определен. Частое упоминание "в нашем возрасте...", согласно собственной классификации, было началом конца.

- Я уже поставил на себе крест, - признавался Василенко. - Однако Вера и ее теория активной старости заставили меня буквально воскреснуть. Вера заявила: твоя жизнь - крепость, ты - командир, иди, защищай, вверенный объект до последнего издыхания, любые отклонения есть дезертирство, пораженчество и предательство. Для меня, военного, все сразу встало на места. Я мгновенно превратился из "начинающего покойника" в боевого офицера, собрался, сконцентрировался, пошел биться с врагом...

- Разве несколько фраз способны изменить взгляды человека на жизнь и смерть? - Ольга, пытаясь разобраться в теории Лопухиной, без стеснения выпытывала подробности.

- Если слова звучат на языке, понятном пациенту и бьют прямо в цель, есть шанс добиться успеха, - Вера Ивановна отвечала охотно, но уклончиво. И лишь иногда, в редких порывах откровенности, выдавала чуть не пошаговую инструкцию.

- Хорошо. Чем бы вы зацепили меня?

- Предложила бы продать себя старухе с косой по самой высокой цене. Дешевить - стыдно и глупо.

- И что бы я стала делать?

- Хитрить и договариваться с самой собой.

- Ну, а какой-нибудь Марь Иванне, проторчавшей всю жизнь на заводе и света белого не видевшей от домашних хлопот?

- Заставить женщину бороться за свою жизнь проще, чем мужчину. Мы в большинстве своем полагаем, что без нас родные и близкие пропадут. Поэтому стоит воззвать к совести, к родительскому началу, как инстинкт самосохранения пробуждается с невиданной силой.

- Ну, а какой-нибудь слесарь-алкоголик, чем его пронять? - не унималась Ольга.

- Подтолкнуть любого человека к переменам, подвигам, предательству, покупкам, поступкам и прочему можно единственным способом, создав мотивацию, основанную на нужной потребности.

- Это азы маркетинга.