Пять столетий тайной войны, Из истории секретной дипломатии и разведки

Пока Мария Стюарт жила в Англии, пусть в заточении, шотландская королева оставалась главой всех католических интриг, особенно опасных из-за поддержки могущественной Испании и всей католической Европы. А ведь значительная часть английского населения в это время еще была католической, в том числе немало дворянских семей, особенно на севере страны.

Однажды в 1571 г. в таможне портового города Дувр был подвергнут осмотру багаж молодого фламандца Шарля Байи. Он не впервые приезжал в Англию и отлично владел английским языком. Можно было бы добавить, хотя это вряд ли тогда было известно таможенным служащим, что Байи столь свободно говорил по-французски и по-итальянски, что в Англии его принимали за англичанина, а в Шотландии – за шотландца. Он легко мог выдавать себя, не возбуждая подозрений, и за знатного дворянина, и за купца, и за актера – словом, принимать самые различные обличья. Собственно, таможенники в этот раз не обратили бы особого внимания на приезжего, если бы заранее не получили предписания об обыске от главного министра королевы Елизаветы Уильяма Сесила, лорда Берли, смертельного врага католической партии и Марии Стюарт. Шпионы Берли, возглавлявшего тайную службу Елизаветы, давно присматривались к поездкам слишком уж расторопного и ловкого иностранца. Обыск дал желаемые результаты. В багаже Байи были обнаружены письма и шифрованные бумаги, которые уже много месяцев стремился заполучить Берли…

Подходил к концу третий год пребывания королевы Марии Стюарт в Англии, и ее друзья не дремали. Находившаяся под арестом королева имела в своем арсенале могучее средство привлекать и очаровывать недавних врагов. И этим средством было не столько воспетое поэтами очарование шотландской королевы и не защита ею старой католической веры, сколько соблазнительные надежды браком с пленницей открыть себе дорогу к шотландской, а может быть, – кто знает? – и к английской короне. Перед этим соблазном не устояло не только несколько католических дворян, ему поддался могущественный, хотя и недалекий, герцог Норфолк, протестант и едва ли не самый богатый вельможа в Англии. Когда Сесил сообщил Елизавете, что Норфолк, назначенный членом комиссии, расследовавшей роль Марии Стюарт в убийстве мужа, перешел на ее сторону, гневу английской королевы не было предела. Неловко пытавшийся прикрыть свою измену Норфолк в присутствии Елизаветы дурно отзывался о Марии Стюарт. Намекая на ее участие в убийстве Дарнлея, герцог говорил, что он не привык ночью ожидать удара из-за угла. «Милорд, – сухо заметила Елизавета, – присмотритесь получше к подушке, на которую склоняете свою голову».

Норфолк был арестован и посажен в лондонский Тауэр – тюрьму для государственных преступников, где его сторонники пытались поддерживать с ним сношения, пересылая записки в винных бутылках.

Поднятое на севере католическое восстание было подавлено. Тысячи участников восстания были повешены без всякого суда. Берли приказал, чтобы тела повешенных висели «до тех пор, пока они не развалятся на куски». Главари восстания графы Уэстморленд и Нортумберленд укрылись в Ирландии. Правда, их ближайший советник сэр Роберт Констебл стоял за возвращение в Англию. Он убеждал Уэстморленда, что его наверняка помилуют. Граф Уэстморленд, конечно, не знал, что Констебл был шпионом Берли, уполномоченным истратить крупную сумму – 1000 ф. ст. – для поимки руководителя католиков на севере. Тем не менее Уэстморленд предпочел бежать в Испанию. Нортумберленд через два года вернулся в Англию и сложил голову на плахе, а Норфолк, против которого не имелось прямых улик, был пока выпущен из Тауэра, но оставлен под домашним арестом.

Однако заговорщики продолжали действовать. Папа римский Пий V в специальной булле отлучил Елизавету от церкви, к которой она, впрочем, и не принадлежала, будучи протестанткой, объявил королеву Англии низвергнутой с престола. Главой заговорщиков стал шотландский католический епископ Росский Джон Лесли. Он принадлежал к числу придворных Марии Стюарт, которых ей разрешили сохранить при себе. Официально Лесли считался послом шотландской королевы в Англии. Другим важным участником заговора был итальянский банкир Ридольфи, являвшийся одновременно агентом папы, Филиппа II и его наместника в Нидерландах кровавого герцога Альбы. (Поэтому позднее стали говорить о «заговоре Ридольфи».) Итальянец заручился согласием Норфолка содействовать испанскому вторжению в Англию. Герцог обещал поднять восстание и держаться 40 дней против королевских войск, если ему дадут денежную субсидию и обязуются поддержать его высадкой вспомогательной испанской армии численностью 6 тыс. человек.