Пять столетий тайной войны

Понятно, что д'Антрег после своего ареста и освобождения стал подозрительной фигурой в кругах роялистов и их главы Людовика XVIII, хотя и не потерял доверия своих иностранных заказчиков. Интереснее отметить, что и отношения Наполеона с д'Антрегом, как мы убедимся, отнюдь не отличались сердечностью. Вероятно, обе стороны при торге основательно надули друг друга. Наполеон в своих мемуарах особенно негодует на д'Антрега за памфлет, который тот опубликовал, расписывая темницы, а также пытки, которым он якобы подвергался, с достойной скромностью знакомя вдобавок человечество с проявленной им при этом отвагой. Наполеон опять-таки умалчивает о том, как он попытался отомстить. Но об этом потом, прежде — об измене Пишегрю.

Потасовка на рассвете

Граф Морис де Монгайяр был одним из наиболее важных агентов-двойников, действовавших в период Великой французской революции. Настоящее имя этого уродливого, горбатого человека с длинным носом было Роке. Он происходил из обедневшей дворянской фамилии и до революции служил офицером в полку, сражавшемся с англичанами на острове Мартиника. После возвращения во Францию он по расчету женился и сумел втереться в доверие к министру финансов Неккеру, что в большой мере способствовало его карьере. После начала революции Монгайяр поступил на секретную службу короля и был в числе организаторов безуспешного бегства Людовика XVI в Варенн. В годы якобинской диктатуры Монгайяр остался во Франции, причем не подвергся ни аресту, ни преследованиям. Это было явно результатом того, что хитрому авантюристу удалось поступить на тайную службу революционного правительства.

Когда в 1794 г. Монгайяр прибыл в расположение австрийской армии, а потом переехал в Лондон, одни считали его тайным эмиссаром Робеспьера, другие — французским аристократом, сумевшим спастись от санкюлотов. Монгайяра принимали в Лондоне представители придворной знати и сам премьер-министр Питт, который предложил ему поступить на английскую секретную службу. Француз согласился на это предложение, так как знал, что англичане щедро оплачивают ценных агентов. Вернувшись на континент, Монгайяр быстро проник в число приближенных руководителя 5-тысячнои эмигрантской армии принца Конде. Тот послал его в Лондон с просьбой о финансовой помощи, поскольку роялисты испытывали острый недостаток в средствах. Авантюрист возвратился с обещанием большой английской субсидии и дополнительного ассигнования на секретную службу, главой которой его немедля назначил принц Конде.

Монгайяр стремился сразу же добиться какого-либо крупного успеха и с этой целью решил попытаться переманить на сторону эмигрантов одного из самых известных в то время, в 1795 и 1796 гг., республиканских генералов — Пишегрю, который втайне сочувствовал роялистам. Трудность заключалась в том, как завязать связь с Пишегрю, за которым наблюдали три специальных представителя французской Директории. Монгайяр прибег к услугам некоего Луи Фош-Бореля, книготорговца из небольшого швейцарского городка Невшателя. Монгайяр обещал ему золотые горы в случае реставрации монархии: 1 млн. луидоров, место главного инспектора французских библиотек, высшие ордена и другие блага. В случае же неудачи Фош-Борель должен был получить все же солидную сумму — 1000 луидоров.

В июле 1795 г. Фош-Борель, которому был придан в качестве помощника старый прусский шпион Куран, отправился в дорогу. В конце концов Фош-Борель добрался до Пишегрю и, щедро расходуя английские деньги, сумел завязать с ним переговоры. Но книготорговец чем-то вызвал ненависть к себе генерала; тот даже сказал своему адъютанту: «Вы очень обяжете меня, если пристрелите этого господина, когда он еще раз явится ко мне».

Сведения о переговорах Пишегрю с иностранными агентами не ускользнули от внимания французской секретной службы в Швейцарии, которую возглавляли секретарь французского посольства Баше и бывший член Конвента Бассаль. Французское правительство отдало приказ об аресте Фош-Бореля. 21 декабря он был захвачен в Страсбурге. Фош-Борель сжег все опасные бумаги, кроме одной. (Возможно, что сам Пишегрю и местный начальник полиции Фишер дали роялистскому лазутчику время уничтожить компрометирующие документы, заранее уведомив его о предстоящем аресте.) Это была записка от принца Конде, которую он получил незадолго до ареста и спрятал в потайном отделении своего портфеля. Полицейские Фишера, видимо, не очень внимательно осмотрели портфель записка осталась необнаруженной. Фош-Борелю удалось подкупить тюремщика и обеспечить себе поддержку влиятельных лиц. Вскоре его выпустили за недостатком улик.