Пять жизней и одна смерть

– В общем, в этой истории меня, как и полицию, мучило несколько вопросов, помимо главного – кто же это сделал. Первый – куда пошел профессор Олд в день смерти и зачем? Медсестра, которая тогда дежурила, рассказала, что говорила с ним и ей его поведение показалось странным. Последние дни он был возбужден и чем-то очень взволнован. Но говорить об этом не хотел. Утром он пропустил завтрак и сказал медсестре, что ему срочно нужно в город по каким-то своим делам, хотя последний год за пределы учреждения ни разу не выходил. Сестра вызвала ему такси. Как рассказал охранник, профессор Олд ждал такси у ворот, но ему кто-то позвонил, и он попросил охранника отменить вызов, а сам пошел через лес в сторону основной дороги. Охранник подумал, что кто-то из знакомых предложил профессору подбросить его в город или он передумал ехать на такси и решил прогуляться до автобусной остановки. Погода была хорошая, а через лес до основной дороги идти всего минут десять-пятнадцать. У них заведение открытое, так что постояльцы могут выходить в любое время. Его тело нашли рядом с тропинкой. Никаких камер в лесу, естественно, нет. Полиция проверила его телефон, но тот звонок отследить не удалось, он был сделан с одноразового номера. И вывод напрашивается сам.

– Это не случайное нападение.

– Именно. Только зачем убивать старого профессора, который живет в доме престарелых?

– Может, кому-то нужны были деньги? Наверняка у него имелись какие-то сбережения, наследство.

– У мистера Олда не было ничего. Все свое имущество он передал в распоряжение благотворительного фонда и дома престарелых еще несколько лет назад. Никакого смысла его убивать. От научной деятельности он давно отошел. На пенсии не занимался ничем таким, что могло бы вызвать чей-то интерес или зависть. Никаких научных трудов.

– Тогда зачем?

– Это самое странное. Какой мотив? Полиция в ступоре.

– И я тоже.

– Ты хорошо его знала?

– Не настолько, насколько хотелось. Скажи, а полиция нашла его дневник?

– Про дневник ничего не слышал. Но могу узнать. Ну что, ты допустишь меня к своему расследованию? Я могу быть полезен.

«Ладно, – думаю я. – У меня самой все равно ничего не выходит, топчусь на месте, будто попала в Бермудский треугольник. А он действительно может помочь. И хочет помочь. Почему бы и нет?»

– Хорошо, я не могу рассказать тебе всего о моем «расследовании», – показываю пальцами кавычки, – но мне действительно нужна твоя помощь.

– Отлично, я готов и правда хочу тебе помочь.

Мы пьем вино, едим сыр, окуная его в сладкий, тягучий медовый нектар и инжирное варенье. У каждого сорта сыра свой характер, структура и послевкусие.

– У меня есть имена четырех человек. Но я не могу сейчас объяснить, почему меня интересуют именно они.

Он уже открывает рот, чтобы задать вопросы, но я прерываю их с ходу:

– Погоди, давай я скажу то, что могу сказать.

Альберт согласно кивает и отправляет в рот оставшийся кусочек артишока.

– Так вот, есть четыре имени, но нет, на мой взгляд, никакой связи между ними. Ни одной ниточки, абсолютно ничего. И все же я уверена, эти люди не случайны, их что-то объединяет. И я это «что-то» упускаю – какую-то деталь, точку соприкосновения. Может, ты увидишь связь или нащупаешь то, что свяжет их вместе. И, скорее всего, именно это поможет нам понять, почему умер мистер Олд.

– Сделаю все, что смогу. И пока задавать вопросов не буду, но ты мне обещай, что, когда мы в этом разберемся, ты все-все расскажешь.

– Я бы очень хотела дать такое обещание, но не могу, – грустно отвечаю я.

– Почему?

– Потому что это очень долгая и неправдоподобная история. Да и вообще. Лучше, наверное, забудь об этом.

– Ну уж нет, – оживляется он. – Ты хочешь отнять у меня шанс сделать для тебя что-то значимое?

Я робко улыбаюсь.

– Вот, не хочешь же. Тогда давай имена.

Он достает свой навороченный телефон и смотрит на меня в ожидании:

– Ну же, диктуй.

– Ладно. Первый – Иосиф Олд, нужно понять, почему его убили. Второе имя – Элиза Локс, молодая девушка, наркоманка. Мое имя тоже можно добавить в этот список как дополнительное, пятое.

– Но… – Альберт недоуменно хмурится.

– Подожди, я не договорила. Но мы этого пока делать не будем. Так что четыре имени.

– Хорошо.

– Ну и… – Моя нижняя губа начинает немного дрожать, на глаза наворачиваются непрошеные слезы, я сжимаю челюсти, глотаю остаток вина и хриплым, померкшим голосом добавляю: – Кир Джонсон, осужден за убийство, и Лина Маккольм – его жертва.

Есть еще одно имя, которое я не называю по нескольким причинам. Во-первых, в том теле я была всего раз, может, по случайности или для того, чтобы увидеть и хорошую сторону жизни. То перемещение оставило по большей части положительные, очень даже приятные воспоминания. Конечно, его нельзя назвать идеальным, но оно стало отдушиной, передышкой, словно я попала в совершенно другой мир. Во-вторых, я знаю этого человека и могу связаться с ним сама, когда мне это потребуется.

Глава 8