Пять жизней. Нерассказанные истории женщин, убитых Джеком-потрошителем

Миссис Сара Каудри, проживавшая в доме № 16 по Роузхилл-роуд в Уондсворте – районе Южного Лондона, – сообщила попечителям Ламбетского прихода, что они с мужем хотели бы взять в служанки женщину из работного дома. Строгие баптисты Каудри следовали принципам христианского долга и стремились не просто помогать людям, которым не повезло в жизни, а служить образцом морали в своем доме и сообществе. Сэмюэль Каудри работал главным секретарем Службы столичной полиции и, несомненно, был хорошо осведомлен обо всех социальных недугах Лондона. Вероятно, под впечатлением от увиденного он и его жена стали убежденными трезвенниками.

Утром 12 мая Полли Николс прибыла в добротный, благоустроенный дом Каудри. При себе у нее был только узелок с одеждой. Кроме хозяев – шестидесятилетних супругов – и их незамужней племянницы двадцати с небольшим лет, в доме никто не проживал, и Полли едва ли сильно нагружали работой, хотя она и была единственной служанкой. В ее обязанности входили уборка комнат и приготовление еды. Полли выделили отдельную комнату на чердаке и кровать, что наверняка казалось ей роскошью после нескольких месяцев бродяжничества и лишений в работном доме. У Полли не было одежды, которая соответствовала бы ее новому статусу горничной, и миссис Каудри обязана была обеспечить ее по крайней мере одним, а то и двумя комплектами одежды. Полли также полагались приличная шляпка и пара туфель, ночная рубашка, несколько чепцов и передников, шаль, пара перчаток, нижнее белье и всевозможные предметы первой необходимости: расчески и щетки для волос, шпильки и другие мелочи. Ни одна хозяйка из семьи среднего класса не могла допустить, чтобы ее служанка появлялась перед гостями в растрепанном виде.

В первую неделю пребывания в Инглсайде – так Каудри называли свой дом – Сара Каудри предложила Полли написать родным и сообщить им о своем местонахождении. Хозяйка принесла бумагу и перо, и Полли, вероятно впервые за два года, набралась мужества и написала отцу.

Пишу, чтобы сообщить, что устроилась на новом месте и чувствую себя хорошо, о чем ты наверняка будешь рад узнать. Вчера хозяева уехали и пока не вернулись; меня оставили за главную. Дом великолепен, окружен деревьями и садами со всех сторон. Везде новая мебель. Хозяева трезвенники и очень религиозны, так что приходится соответствовать. Ко мне относятся по-доброму и не нагружают обязанностями. Надеюсь, у тебя все хорошо и у мальчика есть работа [речь о старшем сыне Полли, который в то время проживал с дедом]. На этом прощаюсь.

Искренне ваша,

Полли

Прошу ответить и дать мне знать, все ли у тебя хорошо[78].

Нам неизвестно, что происходило в доме Каудри в последующие два месяца. В погожие летние дни жизнь, должно быть, казалась Полли раем по сравнению с тем, что она повидала на улицах и в общежитиях работных домов. Она могла гулять в тихом садике у хозяйского дома, носила чистую одежду и избавилась от паразитов в волосах. Ела три раза в день, на ужин получала мясо, фрукты, пудинги и прочие продукты, которых, вероятно, не видела с тех пор, как ушла из дома. У нее была отдельная кровать и хозяева, искренне желавшие помочь. Она не опасалась пьяных драк среди ночи и домогательств надсмотрщиков в работном доме. Но, кроме этого, ее наверняка регулярно водили в церковь, заставляли молиться и читать Библию, стыдиться себя и своей прежней жизни. В доме Каудри Полли могла поговорить лишь с хозяевами и их племянницей мисс Мэнчер, которая вряд ли секретничала и смеялась с Полли на досуге. Других служанок в доме не было, а следовательно, не было и собеседниц. Дни и ночи казались ей мучительно, невыносимо долгими и пустыми. У нее появилось слишком много свободного времени на раздумья о прошлой жизни. Не следует также забывать: к тому моменту Полли, возможно, пристрастилась к алкоголю настолько, что не представляла своей жизни без бутылки.

Двенадцатого июля в работный дом на Ренфрю-роуд пришла почтовая карточка от Сары Каудри, в которой сообщалось, что Полли Николс сбежала от хозяев, прихватив одежду и вещи общей стоимостью три фунта десять шиллингов. Вероятно, Полли взяла с собой одежду, которую ей купила миссис Каудри, – платья, шляпку, туфли, фартуки и остальное – и скрылась в неизвестном направлении.