Пять жизней. Нерассказанные истории женщин, убитых Джеком-потрошителем

Ощущение, что ей удалось подняться на ступень выше по социальной лестнице, заставило Энни возгордиться, и она даже начала приукрашивать свое положение. Весной 1881 года она привезла детей повидаться с бабушкой в дом № 29 по Монпелье-плейс. Пребывание в доме матери совпало с переписью населения 1881 года. Джон, которого перепись застала в Сент-Леонардс-Хилл, в ответ на просьбу назвать свою «должность, профессию или занятие» не колеблясь ответил: «кучер, слуга». Миссис Чэпмен же назвалась «супругой заводчика скаковых лошадей». Возможно, в этом была доля правды, и в обязанности Джона действительно входили покупка и разведение скаковых лошадей для Барри, но то, что Энни охарактеризовала себя таким образом, несомненно, указывает на ее серьезные амбиции. Хорошие заводчики были в большом почете у земельной аристократии. Человек, в ведении которого находились скаковые лошади, знал их физиологию и был способен вывести перспективного скакового жеребца, что обеспечивало ему авторитет в глазах хозяев. К заводчикам прислушивались, они пользовались уважением, и это позволяло им приблизиться к аристократии. Среди работников конюшен заводчики стояли особняком: их могли пригласить в компанию джентльменов – любителей конного спорта, позвать на скачки или на ужин с хозяином. Иногда заводчики даже становились доверенными лицами представителей самых высших слоев общества.

Фрэнсис Тресс Барри понимал, что чем ближе человек окажется к вышестоящему социальному классу, тем больше шансы когда-нибудь стать частью этого высшего общества. Достроив Сент-Леонардс-Хилл в 1878 году, Барри всячески старался заявить о своем появлении в Клюэре серией званых ужинов и светских мероприятий. Так он стал своим среди клюэрских старожилов: сэра Дэниэла Гуча, сэра Теодора Генри Бринкмана и Эдмунда Бенсона Фостера. В конце концов Барри удалось сдружиться и с принцем Уэльским и принцессой Александрой – правда, компанейский нрав Барри здесь, скорее всего, ни при чем: просто Сент-Леонардс-Хилл находился всего в четырех милях от Аскотского ипподрома.

Пятнадцатого июня 1881 года Барри предложил компании королевских особ разместиться в своем особняке на время Королевских скачек в Аскоте. Среди гостей Сент-Леонардс-Хилл были герцог Кембриджский, граф и графиня Спенсер, графиня Лонсдейл, графы Файф и Клонмелл, вице-адмирал достопочтенный Генри Карр Глин с супругой и богатые приближенные принца Уэльского, любители скачек и адреналина. Два официальных визита королевской семьи и их приближенных на ипподром были запланированы на вторник и четверг; за ними следовала череда частных приемов, в том числе пикник и катание на лодках на озере Вирджиния-Уотер и скромный бал «для соседей» в Сент-Леонардс-Хилл за день до окончания недели скачек[120]. Торжества длиной в неделю начали планировать за несколько месяцев. Джон следил за тем, чтобы экипажей и лошадей хватило на всех высокопоставленных гостей, а Энни наблюдала за мероприятиями издалека.

Каждый выезд королевского кортежа в Аскот осуществлялся на пяти открытых ландо, запряженных «гнедыми и серыми скакунами Ее Величества, присланными из Королевских конюшен в Виндзоре»[121]. По обе стороны от кортежа следовали верховые и форейторы в ливреях. Процессия выезжала из особняка по подъездной аллее и следовала через Виндзорский лес. Все обитатели поместья восторженно наблюдали за происходившим. Возвращение кортежа являло собой не менее захватывающее зрелище: чего стоили одни только дамские шляпки с рюшами, перьями, цветами и вуалями; кудряшки принцессы Александры; вид толстого скучающего принца Уэльского в цилиндре, с бородой клинышком. На закате гости гуляли по угодьям Фрэнсиса Тресса Барри, отбрасывая длинные тени на лужайки и волоча за собой шлейфы платьев. Сент-Леонардс-Хилл послужил своему назначению и стал для Барри пропуском в придворные круги.

В дальнейшем королевские особы и свита приезжали в поместье еще не раз – на званые приемы и торжества, на охоту и скачки. Веселый гомон, музыка и смех из хозяйского дома доносились до домика кучера, где в комнатах спали дети Энни, где имелась собственная гостиная и все, что необходимо для устроенной, спокойной жизни. И на этом история Энни могла бы счастливо завершиться: Чэпмены могли бы продолжать вести тихое комфортное существование семьи среднего класса, бережливо откладывать пенни на образование детей и маленький домик в Виндзоре, где Джон мог бы жить после выхода на пенсию. Их дочери могли бы вырасти и найти себе мужей из среднего класса: стать женами лавочников, клерков или даже стряпчих. Все могло бы закончиться совсем иначе, не будь Энни Чэпмен алкоголичкой.

7. Зеленый змий