Пятая книга У оружия нет имени полная версия

Договориться о мире оказалось не сложно: впечатлённые демонстрацией нового оружия союзовцы не горели желанием продолжать войну, защищая интересы Консорциума, а требования Доминиона были разумны. Император чётко дал понять, что его не интересуют обманутые Консорциумом колонии. Его задача - публично покарать предателей. Для мира от Союза Первых требовалось лишь разорвать связи с Консорциумом, выдать для суда изменников, всех посетителей станции “Иллюзия” и прикормленных корпоратами политиканов, да вывести войска с Идиллии.

Глядя на мрачное лицо контр-адмирала, закончившего разговор со своим штабом на планете, Альбор понял: потери у союзовцев большие. Особенно по меркам колоний, впервые за историю своего существования ввязавшихся в столь крупномасштабный военный конфликт. В войну, ставящую смерть на поток, словно на чудовищном конвейере. Теперь колонисты испытали ужасы такой войны на собственной шкуре. Густав понадеялся, что урок пойдёт им впрок и теперь они десять раз подумают, прежде чем вновь попытаются испытать Доминион на прочность.

- Значит, нужно успеть зачистить их правительство от ставленников Консорциума до того, как аналитики и технари сделают верные выводы, - озвучила очевидное посол.

Задача Густава - продемонстрировать, что император способен прощать солдат и народ, карая правителей и зачинщиков. И в будущем Доминион получит головы бунтовщиков, преподнесённых их же испуганными последователями, жаждущими купить прощение. В этом свете можно подарить жизни рядовым пешкам Консорциума. Если разведданные с Идиллии верны, то с отребьем “специальных полицейских” частей союзовцы и сами церемониться не станут. Ну а остальные… Пусть будут головной болью Союза. Поведут себя плохо - уронят имидж правительства Союза, приютившего головорезов. Сунутся на территорию Доминиона - будут болтаться на виселицах.

То ли от этого зрелища, то ли из-за отравления - мир перед глазами Даны снова поплыл. Почувствовав неладное, котёнок оставил излохмаченную чесалку и уткнулся лбом в подбородок Ракши, ободряюще мурча.

В приватной обстановке они всегда были на “ты”. С послом по особым поручениям Деленн Сатай генерал-адмирал дружил уже дольше двадцати лет. Он с улыбкой вспомнил, с каким неодобрением встретил решение отца допустить идиллийцев к службе в министерстве иностранных дел Доминиона. Легкомысленные, бесхребетные прожигатели жизни - так он воспринимал жителей дальней колонии в то время. Его раздражали дарованные Идиллии преференции, но спорить с тогда ещё живым отцом было бесполезно. Альбор Четвёртый решил, что уникальная натурализация принесёт пользу Доминиону. И не ошибся.

Со временем Густав и сам оценил, насколько полезно иметь под рукой живой детектор чувств. Да и компанией идиллийцы были прекрасной. Для брата императора искренность была редким, а оттого особенно ценным даром. С самого детства он никогда не был уверен, говорят ему правду, или то, что он хочет слышать. С эмпатами было проще: он буквально мог знать, что на душе у собеседника.

- С чего такая щедрость? - прямо спросил он.

В другое время Ракша бы вспылила, взорвалась яростным вихрем, но всё это сложно, когда перед глазами плывут круги, а пустой желудок то и дело пытается выбраться через рот. А потому она молча обдумывала сказанное.

- Угрожаете? - фон Ройтер зло уставился в глаза оппоненту.

- На каком основании? - возмутился фон Ройтер. - Простые солдаты и офицеры не несут ответственности за делишки командования. К тому же, они уже три месяца как являются полноправными гражданами Союза. Если кто-то из них виновен в конкретном преступлении - понесёт заслуженное наказание после военного трибунала.

- Плевать я на вас хотела, - недружелюбно сообщила Дана.

- Мы дали слово, - напомнила сестре Эйнджела.

Густав начал закипать. Хоть он и понимал мотивы союзовца - и даже уважал его желание защитить своих солдат, - но его злило упрямство контр-адмирала. Наглядно убедившись в мощи Доминиона и великодушии императора - носителем воли которого и был Густав, - фон Ройтер имел наглость ещё и условия ставить! Такое надо пресекать сразу, пока в умах союзовцев не появилась опасная мысль, что Доминион может пойти на попятный.

Чрезвычайный посол Доминиона, в каюте которой и проходили переговоры, бросила вопросительный взгляд на Густава. Дождавшись разрешающего кивка, она предложила:

- Что?.. - сдавленно просипела Дёмина.

- С вашего позволения - выйду, свяжусь с командованием на Плимуте, обрисую ситуацию, - фон Ройтер вскинул ладонь к виску.

- Разумеется, - улыбнулся Альбор.

- Обойдусь,  - буркнула Дана, закрывая за собой дверь.

- О неблагодарности и мужиках? - уточнила Эйнджела.

И перевёл взгляд на свой планшет. Тридцать пять тысяч убитых, более восьмидесяти тысяч раненых - кошмарная цифра. Причём многие ранены тяжело и могут попросту не перенести транспортировку. Несмотря на недавний спор, предложение доминионца о лечении на планете было сказочным подарком. Хоть гордость и взывала отказаться от подачки, но когда на кону стоят человеческие жизни - можно и нужно засунуть её куда подальше.