Пятая книга

   После чего я прочитал гостю северянинский "Гавайский рассвет", добавив, что я поэзией в основниом интересуюсь по долгу службы, и последнее время больше того мира, чем этого.

   - Да, я заметил, - усмехнулся гость, - что вы неплохо знакомы не только с творчеством Высоцкого, но и Вознесенского тоже, и многих других. А вот это, как по вашему, кто написал:

   Умереть мое сердце готово,

   Разорваться в груди, как снаряд,

   За одно твое нежное слово,

   За один твой доверчивый взгляд.

   - Тоже мне, бином Ньютона, - пожал плечами я, - это написал известный поэт Покойник, причем данное произведение относится к позднему периоду его творчества.*

   - Вот, - всплеснул руками Никонов, - замечательная иллюстрация! Даже если бы мы вас не вычислили случайно по этой истории с пропавшей на глазах у нашего сотрудника машиной, вы все равно потом прокололись бы сами. Вы же не литературоведа из себя изображали, а дядю Жору из гаража! То есть получилось бы как у Стругацких, помните, с золотом дона Руматы.

   Да уж, подумал я, это действительно иллюстрация, только к строчке "вышли мы все из народа". И побыстрее забыли, как страшный сон, каково там было... Впрочем, мой гость происходит из потомственных комсомольских работников, так что выход произошел еще у его родителей. И ведь не считает он, что мужик из гаража обязан знать два десятка матерных слов и десяток обычных, а из поэтов быть в курсе только про существование Собчак. Нет, мой гость не такой дурак, но вот на одну доску с собой он человека из народа поставить никак не может, потому и кажется ему мой культурный уровень несколько чрезмерным для роли простого мотомеханика.

   Но вскоре разговор свернул с высот поэзии на несколько более приземленные вещи. Как говорится, у кого что болит... У Никонова болела душа при каждой мысли о тяжкой доле наших чиновников. Все никак не мог успокоиться, переживал, как за родных, аж непрерывно с нашей прошлой встречи, когда я ему рассказал о здешнем положении дел в этой области.

   - Как же вы можете, априори считая людей виновными, доверять им дела государственной важности?

   - Так мы же их считаем виновными не априорно и не всех, а только тех, у кого благосостояние не соответствует официальному жалованию. Нет превышения - есть доверие. Появилось превышение - доверие тут же пропадает. У нас, как я уже говорил, мониторятся доходы и их ближайших родственников, причем достаточно тщательно.

   - Но это же нарушение прав личности!

   - Ни в коей мере. Мы же не силком человека в чиновники тащим! Более того, при вступлении в должность он расписывается, что ознакомлен с вызывающими такое ваше возмущение правилами. И про родственников тоже, не только про себя. Ну, а они, если не хотят, чтобы государство лезло в их финансовые дела, могут отговорить своего мужа, отца или там двоюродного брата от принятия должности.

   - А если чиновник написал, например, статью - вы что, за гонорар его сразу посадите?

   - Прежде чем публиковать эту статью, он должен предоставить ее в комиссариат. И там, во-первых, решат, стоит ли это публиковать вообще, а если да, то какой гонорар заплатить. Это относится не только к статьям, а вообще к любой творческой деятельности госслужащих руководящего звена. Причем мой комиссариат занимается писательскими, изобретательскими и научными вопросами, а поэты, музыканты и художники идут в императорский. А чего вы удивляетесь? Можно подумать, что ваши чиновники не пишут или не изобретают. А уж какие гонорары за это получают - нашим такое и в самом страшном сне не привидится.

   - Представляю, как чувствуют себя ваши госслужащие...

   - Есть, конечно, такие, что хреново, но их поголовье неуклонно сокращается. Но есть и новые, в большинстве своем из комиссаров, они таким положением дел даже гордятся. Интересно, кстати, мне тут недавно доложили - оказывается, если у человека есть значок о прохождении комиссарской службы, то к такому все чаще обращаются "господин экс-комиссар". И тем нравится, а знаете, почему? Потому что им приятно, что их считают не такими, как прежние, то есть не ворующими. Вот у вас, например, какие ассоциации возникают у простого человека из народа при слове "чиновник"? Вор, взяточник, морду за три дня не обгадишь, да к тому же еще и дурак. То есть что какой-то конкретный чиновник - умный и честный человек, это еще надо доказывать, причем быстро не получится. Ну, года за два, наверное, можно справиться... Нас такое положение дел не устраивало изначально, и мы уже шесть лет работаем в этом направлении. Небезуспешно, как мне кажется. И, кстати, позвольте мне вернуться к изобретательству, как давно курируемой мной лично области. Вот представьте себе такую картину - довольно высокопоставленный чиновник вдруг что-то взял и изобрел.

   По лицу собеседника было видно, что представить такое ему затруднительно, но он честно пытается.