Пятая комната

– Портфолио… Как все остальные… – беззлобно передразнил Тито. – Мой отец, сколько я себя помню, прилежно следовал общепринятым нормам и, с обидой вспоминая своего отца, оставившего его в раннем детстве, путешествовал по Промышленной ветке, надеясь, что когда-нибудь его прилежную работу оценят и откроют ему маршрут, не хуже, чем у других его знакомых. Но, знаешь, всем безразличны его заслуги. Сейчас он движется в ветхом плацкартном вагоне на Промышленную-4, а оттуда двинется на Промышленную-5 или вовсе до Конечной. В то время как мой дед, купив в своё время билет на «Премиум», сейчас беззаботно катится где-то в районе Туристической-3 и заканчивать своё безмятежное путешествие он точно не намерен.

– Значит, ты решил пойти по стопам своего деда?

– Именно. Я не стал растрачивать силы на пустые путешествия и начал собирать капитал, как только появилась такая возможность. Отец часто рассказывал мне в назидание историю семейного предательства, поэтому я наизусть знал всё, что проделал мой дед на пути к заветному поезду. Так вышло, что отец, сам того не ведая, взрастил во мне не презрение, а уважение к деду, которым я в тайне восхищался. Конечно, я понимал, что по отношению к своей семье дед поступил очень скверно, но это не умаляло его достижений – не в каждом роду встречается хотя бы один, добившийся места в поезде «Премиум». Поэтому я решил подражать ему, с оговоркой на то, что не буду заводить семью, а в какой-то момент мне захотелось превзойти его достижение и сесть в заветный поезд, как можно раньше.

Тито на мгновение затих, переводя дыхание, затем он грустно посмотрел на отодвинутые чемоданы и продолжал:

– Как видишь, собрать необходимые средства мне удалось ещё до третьей Узловой. Это, скажу тебе – рекордно короткие сроки для такой суммы.

Ох, если бы ты знал, сколько сил я в это вложил, скольким пожертвовал… откровенно говоря, я до последнего полагал, что моё загубленное, бездарное портфолио – наименьшая из жертв. Пропади пропадом все эти послужные списки!

Тито встал и оперся руками о спинку кресла:

– А знаешь, что самое забавное в моей истории? – с нескрываемым отчаянием произнёс Кальк. – Из всех поездов мне сейчас доступен только один. Направлением «Узловая – Промышленная-1».

Казалось, что Тито сейчас расплачется, его глаза заблестели, и он, шумно вдыхая, отвернулся от Кира в сторону касс.

– А что у того паренька приключилось, не знаешь? – не поворачиваясь спросил Тито.

– О, у него невероятная проблема, – Кир был рад возможности перевести тему, – он непременно хочет билет на первое место в первом вагоне и никак иначе. Ему даже маршрут безразличен, и тем не менее подходящего билета всё равно нет. Вот он и заставляет несчастную кассиршу из раза в раз проверять список маршрутов в надежде на появление нужного варианта.

Тито долго не отвечал, размышляя над услышанным, а затем задумчиво произнёс:

– Выходит, он – фанатик, как и я.

Кир даже предположить не мог, что история самовлюблённого Лео может вызвать у кого-то сочувствие и понимание. Лично он ничего, кроме злобы и отвращения, к этому капризному мальчишке не испытывал и поэтому, не задумываясь, выпалил растроганному Кальку:

– Ну, раз так вышло, что вы, считай, братья, – насмехался Кир, – отдай ему свои деньги. Тебе-то от них все равно никакого проку, а у него, может, получится купить себе нужный билет.

Лицо Тито разом просветлело, точно Кир указал ему невиданный доселе путь.

– Ты прав, дружище! – Кальк с задумчивой улыбкой похлопал Кира по плечам. – Я же могу ему помочь.

С этими словами Тито ловко подхватил оба свои чемодана и отправился к кассе, которую по-прежнему осаждал Лео Той. Кир уже хотел окликнуть и остановить Калька, так серьёзно воспринявшего его шутку, но голос под потолком пронзил зал очередным объявлением:

«Уважаемые пассажиры! С первой платформы, первый путь, начинается посадка на скорый поезд номер 326 «Узловая – Университетская-1». Нумерация вагонов с головы состава».

Не успели затихнуть динамики, как к Киру подбежал чрезвычайно взволнованный Марк, и, схватив его за руку, поволок к неприметной деревянной дверце за дальней кассой, на ходу вводя в курс дела:

– Кир, ты какой-то сам не свой, – тяжело дыша, возмущался Марк, – я машу-машу, а ты – ноль внимания. Уже кричать тебе собрался, да как-то неудобно стало. У меня посадку объявляют, а ты всё с этим Тито разговариваешь. Пойдём скорее на перрон, не хочется опаздывать.

Кир, как тряпичная кукла, волочился за своим приятелем, тщетно пытаясь понять, что вообще происходит и почему события вокруг него так стремительно сменяют друг друга. Наконец до него дошёл смысл слов Марка:

– Подожди, какая посадка? Ты что до Университетской билет взял?

– Да, а чему ты так удивляешься?

– Ну, я, если честно, думал, ты что-то пограндиознее выберешь.