Пятая могила по ту сторону света (ЛП)

- Простой вопрос, на который можно ответить «да» или «нет», - ответил он. Его голос был богатым, густым и тягучим, как ириски. Он лег на спину, сложив руки под головой. – Когда я получу ответ, ты получишь оставшуюся часть подарка.

- Это шантаж.

- Так ведут дела разумные люди. Не вижу смысла дарить тебе кольцо, если ты скажешь «нет». Только зря потрачу уйму времени и денег. Все зависит от одного короткого английского слова.

Я подвинулась ближе и прижалась к Рейесу, глядя на пустую коробочку так, словно там действительно был сверкающий бриллиант размером с Китай.

- А если я отвечу на «поросячьей латыни»[28], то получу кольцо?

- Нет.

- Ты ведь знаешь «поросячью латынь» не хуже меня.

- Если ты не можешь сказать «да» или «нет» на простом английском, сделка отменяется.

Я резко приподнялась на локте.

- «Да» или «нет» на простом английском! – Господи, да я гений уловок.

- Даже немножко жаль, - заявил Рейес, ни на секунду не купившись на мою хитрость. – Огранка воистину изысканна.

Я вздохнула и положила голову ему на плечо, постаравшись, само собой, чтобы несколько спутанных прядей упало на него. Он сдул прядь с губ, но в остальном, похоже, был совершенно не против моей копны на лице. Блин.

- Ничего не получится, - сказала я, все еще глядя на коробочку. – Шантажом ты не заставишь меня выйти за тебя замуж.

Взяв за подбородок, Рейес приподнял мое лицо.

- Родная, я сын Сатаны. Если мне припечет, я могу шантажом заставить тебя отдать первенца в цирк-шапито.

Он прав. В чем именно, я мигом забыла, как только его губы коснулись моих, но точно прав. И все-таки мучить его, не давая ответа, было куда забавнее, чем получить кольцо, бриллиант или что-то еще. Я просто должна была еще немного потянуть время. Пусть поерзает. Тем более что то же самое он сделал со мной, раздвинув коленом мои ноги, а пальцами – складки между ними. Только ерзать мне и осталось.

Свечение

Рождественский рассказ (серия о Чарли Дэвидсон #5,6)

«Мерцание», рассказанное Рейесом Фэрроу

 

Чарли Дэвидсон сидела на самом краю моего дивана, глядя на меня огромными золотистыми глазами, сверкающими из-под темных ресниц. На ней был тонкий свитер, напоминающий густые сливки на коже, и темные джинсы, обтекающие каждый чувственный изгиб. Ботинки она сбросила и сидела, подсунув под себя одну ногу. Назвать ее очаровательной означало бы перечеркнуть все остальные качества, которые делали ее такой уникальной. Страстность. Притягательность. Тот факт, что она самое смертоносное создание по эту сторону вечности. К счастью для многих, сама она о последнем нюансе пока даже не догадывалась.

Она по-настоящему светилась в тусклых отблесках огня. Казалось, в его тепле греется сама ее суть. Ослепительный свет, который всегда ее окружал, поглощал желтые и рыжие сполохи, лизавшие потрескивающие поленья. От этого она казалась окутанной багряно-золотым мерцающим свечением. Эффект был фантастическим и опьяняющим. Запомню на будущее: нужно почаще разводить огонь.

Когда я делал ремонт в этой квартире (прямо через стенку от той, в которой живет прелестное создание, сидевшее рядом), я установил электрический камин. Тогда это показалось удачной мыслью. Он выглядел, как настоящий. Издавал звуки, как настоящий. Даже тепло давал. Но на самом деле был не более реальным, чем окружающий меня мир. В итоге бригада строителей выдрала его из стены и заменила настоящим, который нужно топить дровами. Непростая задача, учитывая, что в здании нет дымоходов. Может быть, счастье за деньги не купишь, зато дымоотвод с вентиляцией – как нечего делать.

Однако урок я усвоил: в этом мире вещи редко оказываются такими, какими кажутся на первый взгляд. Взять хотя бы людей. Большинство из тех, кого якобы заботит, как у меня дела, не более чем притворяются. Их интерес ко мне – вовсе не по доброте душевной. Они хотят получить что-то взамен. Чаще всего – меня. Когда они смотрят, их голод почти осязаемый. Желание настолько ощутимо, что как будто царапает меня снаружи и внутри. Ничего этого мне не нужно. Даже их улыбки – фальшивка, полная слепой жажды.

Но Чарли Дэвидсон, она же Датч, очень даже настоящая. Неподдельная до мозга костей. У меня никогда не возникает сомнений в том, что между нами происходит в каждый конкретный момент. Если она почему-то на меня злится, то чертовски доходчиво об этом сообщает. И не дает мне отвертеться. Такая искренность – как глоток свежего воздуха, который вызывает зависимость. Как и сама Датч.

Поначалу меня привлек к ней яркий свет, особое свечение, воплощающее в себе суть всех ангелов смерти. Я забыл, кто они такие. Забыл, кто я сам. Быть рядом с ней – все равно что оказаться в самом сердце рая. Даже в нематериальном виде. Так было и тогда, когда я был еще ребенком. Сама ее суть излучала тепло. Ласковое. Утешительное. И все же обжигающе горячее.