Пятая волшебница

— Это всего лишь проблема выживания, — объяснил он, откусывая сыр. — Как бы то ни было, — маг снова назидательно поднял палец, — на твой первый вопрос — как они приобрели свое знание? — существует только один ответ. А именно: к описанию магического направления Каприза имели доступ только маги, и никто из них не может быть заподозрен в предательстве, кроме одного, судьба которого нам не известна. К тому же Феган имел достаточно серьезный мотив помогать волшебницам. Сакку отнюдь не из желания оказать любезность сообщила о том, что он жив, просто она была уверена, что моя смерть неизбежна, причем в предельно короткий срок, и не смогла перебороть искушения лишний раз позлорадствовать. А что касается твоего второго вопроса, ответ на него также предельно прост. Волшебницам не хватило времени.

— В каком смысле?

— Предметы, обнаруженные в Пещере, многократно усилили наше могущество. Даже если допустить, что Феган рассказал им все, что знал о Законе и Капризе, требовалось немало времени, чтобы должным образом вникнуть в полученные знания и научиться использовать их на практике. А вот как раз на это у них времени и не хватило. В определенном отношении магия ничем не отличается от всех других умений, Тристан: можно сколько угодно объяснять человеку, как стрелять из лука или действовать мечом, но без практики он не приобретет необходимой сноровки. И чем дольше практикуешься, тем значительнее достижения.

Принц задумался, а потом внезапно спросил:

— Кто же написал Манускрипт и оставил его вместе с Парагоном в Пещере?

«Вот мальчик и добрался до самой неразрешимой из всех загадок», — вздохнул старый маг.

Он налил себе еще вина и принялся медленно вращать кубок между ладонями.

— Об его авторах мало что известно. Да, они не скрывали, что оставили Манускрипт нам, чтобы мы изучили его и использовали полученные знания во благо людей. Мы считали, что нам это удавалось. Как давно была написана эта книга, неизвестно. Как неизвестно до сих пор, что скрывается за морем Шорохов и горами Толенка, традиционно считающимися границами Евтракии и преграждающими нам доступ к изучению остального мира.

— Ты знаешь их имена? — спросил принц.

— Этого они нам не сообщили, лишь намекнули на то, что они — наши далекие предки. Мы стали называть их Древними Провидцами. — Виг поставил стакан на стол, засунул ладони в рукава и вздохнул. — И больше мы о них ничего не знаем.

— Где теперь хранится Манускрипт? — задавая этот вопрос, Тристан и сам удивился, почему не сделал это ранее.

— В туннеле, который ты обнаружил в Пещере Парагона, но куда не смог попасть из-за установленной нами магической завесы.

«Парагон, Пещера и Манускрипт, — пронеслось в сознании принца. — Закон, Каприз и Пророчества. Три раздела Манускрипта. Знания, накопленные Древними Провидцами. — Внезапно его словно пронзило молнией. Сколько он знал Вига, тот ни словом не упоминал о Пророчествах. — Пророчества… Третий раздел Манускрипта, о котором при мне никто никогда не говорил».

Чем дольше Тристан думал о Пророчествах, тем быстрее бежала «одаренная» кровь в его жилах. Тело охватил жар, голова слегка закружилась — те же ощущения, которые он испытал около Родника Редута. Пугающие и в то же время приятно пьянящие ощущения.

Проницательные аквамариновые глаза мага не упускали ничего. «„И придет Избранный, вслед за тем, что явился прежде. И станет домогаться знания от того, кто нашел Камень“ — то, что было написано в Манускрипте, начинает сбываться».

— Виг, поведай мне о Пророчествах, — попросил Тристан. — Когда я думаю об этом, сердце начинает колотиться как бешеное и стремление узнать возрастает во сто крат. — Он слегка наклонился и властно посмотрел в глаза магу. — Я должен узнать о Пророчествах. И мне почему-то кажется, что именно тебе предопределено рассказать о них. Думаю, Верховный маг, и ты знаешь это. Говори.

Это была не просьба. Это был приказ.

«Ну, вот и настал этот день», — подумал Виг. Он смотрел на принца, которого знал с колыбели, и понимал, что он изменился безвозвратно.

— Кроме всего прочего, в Пророчествах сказано и о тебе, — негромко заговорил он. — О твоем рождении, о рождении твоей сестры-двойняшки и о необыкновенном качестве вашей крови. О том, кто ты такой, зачем появился на свет, как и почему отличаешься от других людей «одаренной» крови. В Пророчествах изложена вся твоя жизнь, Тристан, — не буквально, конечно, а с точки зрения ее внутреннего смысла и тех особенностей, которые отличают тебя от других.

Принц словно окаменел.

— Кто я такой? — еле слышно спросил он.

— Ты принц Тристан, из королевства Евтракия, сын Николаса из дома Голландов и его супруги Морганы.

«Нужно заставить его вникать в каждое слово, — напомнил себе старик. — Нельзя допустить, чтобы услышанное казалось для него слишком доступным. Его мысль должна работать!»

— Не играй со мной, маг, — жестко произнес принц. — Я хочу знать, кто я такой согласно Пророчествам?