Пятая волшебница

— Древние Провидцы предупредили, что это запрещено, — негромко сказал старик. — На последней странице раздела, посвященного Закону, совершенно определенно указывается, что третий, последний раздел Манускрипта должен прочесть только ты — и никто другой. Мы вняли предостережению, и поэтому, в отличие от двух первых, третий раздел Книги не переведен на евтракийский.«Пророчества» ожидают тебя в туннеле Пещеры Парагона в своем первозданном виде, и ты должен прочесть их, но только после того, как подвергнешься «заклинанию смерти». — Виг помолчал, тщательно подбирая следующие слова. — Согласно Манускрипту, это должно произойти в начале твоего обучения, когда ты поймешь, что именно тебе предопределено судьбой. А имеется в виду вот что: ты должен не только овладеть двумя направлениями магии, но и воссоединить их, а впоследствии и возглавить.

«„Заклинание смерти“, — подумал Тристан. — Известное лишь посвященным и способное мгновенно уничтожить любого мага, пытающегося практиковать Каприз или каким-нибудь другим способом нарушившего свои клятвы…» Внезапно принцу пришла в голову еще одна мысль.

— А Вечность… — В его голосе послышались благоговейные нотки. — В Манускрипте упоминается о Вечности? — По лицу мага стало ясно, что он ожидал и этого вопроса. — И если да, то почему о ней практически ничего никому не известно?

Виг вздохнул, вспомнив, что когда-нибудь сидящий перед ним мальчик — если, конечно, выживет — оставит далеко позади самого Верховного мага во всем, что касается их искусства.

— Да, в Манускрипте упоминается об этом, но на самом деле нам мало что известно о Вечности. Сказано лишь, что это место успокоения, куда удаляются души умерших. Говорится там и о Преисподней, описанной как место прямо противоположного толка, примерно так же противостоят друг другу Закон и Каприз. В разделе о Законе сказано: «Развитие и практика направления Каприза ведет к безумию других, низших миров». Маги всегда считали, что под «низшими мирами» имеется в виду Преисподняя.

Старик с болью в сердце подумал о Фейли, хотелось бы ему знать, насколько она преуспела в своем искусстве за прошедшие три столетия. «Наверняка первая госпожа Шабаша достигла в этом весьма серьезных высот, — не мог не признать он. — И передала трем остальным волшебницам хотя бы часть своих познаний. Однако не вызывает сомнения и то, что в результате все они еще более приблизились к безумию».

— Три столетия — долгий срок. Маги Синклита изредка употребляли слово Вечность в присутствии посторонних. В конце концов оно вошло в наш язык и стало частью обыденной речи, хотя никто, кроме посвященных, даже не представлял себе, что оно на самом деле означает. Мы не препятствовали употреблению этого слова, поскольку оно придает понятию смерти характер естественного завершения жизни и оставляет определенную надежду как в сердцах умирающих, так и потерявших своих близких. Однако глубинный смысл понятий Вечности и Преисподней содержится только в Пророчествах. Понимаешь? Преисподняя и Вечность, Каприз и Закон, тьма и свет — эти понятия тебе предстоит осмыслить самому, воссоединить и научиться применять на практике. Отчасти именно это имели в виду Древние Провидцы, когда говорили, что ты «выведешь нас на верный путь».

— Но без Камня это невозможно, — прошептал Тристан, обращаясь больше к самому себе.

— Да, — с тяжелым сердцем согласился Виг. — А мы более не владеем Парагоном.

Воцарилось молчание, прерываемое лишь потрескиванием дров в камине.

Принца охватила оторопь перед открывшимися ему вехами собственного существования. Но это было не единственное чувство, которое он испытывал.

Еще он чувствовал стыд. Неизвестное ему доселе чувство возникло прежде всего потому, что он уцелел, в то время как многие его соотечественники погибли.

Из глубин памяти всплыли слова, произнесенные отцом в тот день, когда Тристан разговаривал с ним в потайной комнате Редута. «Я сожалею обо всем, через что тебе пришлось пройти. Но когда я говорю, что все мы, здесь сидящие, любим тебя, а я — больше всех, верь мне, это так и есть. И еще поверь — всему, что уже случилось в твоей жизни и чему еще только предстоит случиться, существуют очень веские причины». «Теперь все они мертвы, — подумал он. — Все, кроме Вига».

Принц встал, обошел стол и остановился перед стариком, положив ему на плечи руки. Он должен знать. Кроме этого человека, он не мог ни на кого надеяться.

— Зачем волшебницы похитили Шайлиху? — спросил он прерывающимся голосом.

Маг с обреченным видом покачал головой.