Пятая жизнь

Правда, на противоположной стороне фонтана нежился на солнышке бомж в засаленном пиджаке, надетом на голое тело, и совершенно безотносительно к нему, Борис вдруг подумал: …Все равно божья искра существует и несет любовь всем, кто хочет ощутить ее, кто способен поверить, что жизнь гораздо прекраснее, чем ее представляют убогие люди, живущие лишь будущим, холодным и неизвестным!.. Пусть нам не дано проследить все связи, но их не может не быть, иначе ведь все бессмысленно!..

Парни продолжали обсуждать двух «клеевых телок» из вчерашнего вечера, и Борис поднялся; к тому же близился полдень, поэтому он не спеша побрел к гостинице.

Поселили его быстро, а то, что номер оказался трехместным, было даже неплохо – вырываться из круга безответных вопросов лучше всего в общении. Но в данный момент комната оказалась пуста, и бросив сумку, Борис снова вышел на улицу.

Из крохотного зеленого островка возле оперного театра доносилась тихая музыка; среди зонтиков, которых не было утром, сновали официанты в черных костюмах и белых рубашках, держа подносы на пальцах, как в дорогих ресторанах; огромные липы давали благодатную тень и чуть слышно шумели над головой. Умиротворяющая обстановка настолько подкупала, что Борис решил не возвращаться в сквер с фонтаном, а присел за самый крайний столик – прямо перед ним раскинулся знакомый палаточный городок; теперь вдоль него двигались два людских потока – одни еще плелись туда, но уже изнывали от жары; другие, с покупками, тяжко тащились обратно.

Борис подумал, каково бедным продавцам целый день задыхаться в раскаленных палатках; впрочем, жалость касалась, в основном, одного конкретного человека с продолжавшим тревожить воображение именем, Анна. Он достал нежданно-негаданно заработанный полтинник и купив литровую «Колу», влился в поток, двигавшийся «туда».

Торговля явно не шла – у Аниной палатки не было никого, а сама она сидела в красном пластиковом кресле, вяло обмахиваясь газетой; на загорелом лице блестели капельки пота, и, похоже, ей надоело смахивать их. Борис предпринял очередную попытку растормошить внутреннюю память, но ничто в душе не шевельнулось. …Значит, либо там пустота, либо стена непреодолима…  – он с сожалением вздохнул, но подойдя, улыбнулся.

– Держи, – протянул «Колу», – жарко, небось.

– Класс!.. – Аня прижала к щеке бутылку, – садись, – поставила рядом с собой раскладной стульчик, – что делал?

– В гостиницу устроился, – Борис протиснулся внутрь палатки и тут же почувствовал как по спине побежал противный ручеек, но уходить не хотелось – даже не самая интересная компания все-таки лучше, чем никакая.

– …Бифштексы! Салаты! Чай! Кофе!

Борис вскинул голову – у соседней палатки остановилась девушка с подносом, уставленным пластиковыми тарелками.

– Я б съел что-нибудь, – сказал он, решив, что здесь это обойдется дешевле, чем в кафе.

– Танька! – мгновенно среагировала Аня, – иди сюда! – сама она с шипением открыла бутылку и сделала глоток, – класс!.. Сейчас всю выпью и обоссусь – будешь за меня торговать, – но увидев растерянное лицо Бориса, засмеялась, – шучу.

Бифштекс оказался маленьким, а салат состоял из одной капусты, однако Бориса это не смутило; сунув в карман сдачу, он воткнул хлипкую белую вилку в нечто, напоминавшее мясо. Аня наблюдая за ним с интересом и, в конце концов, спросила:

– А, если честно, в Воронеж ты зачем приехал?

– Сам не знаю, – бросив в урну быстро опустевшую тарелку, Борис достал сигарету, – у тебя никогда не возникало ощущения, что есть некая сверхзадача, которую ты обязан решить, и только тогда сможешь быть счастлив?

– Я прекрасно знаю свою «сверхзадачу» – Аня удивленно пожала плечами, – мне надо вырастить дочь. Она сейчас в пятом классе, а должна закончить школу, поступить в институт…

– Это не то; это задача проходная. Разве после того, как дочь поступит, у тебя пропадет стимул жить?..

– Ты меня извини, – Аня усмехнулась, – может, у писателей какие-то особые задачи, а у меня одна – зарабатывать деньги.

– И нет ничего не связанного с деньгами? Ну, чего-то глобального, понимаешь? – Борис раздавил об асфальт догоревшую сигарету, – я не могу это сформулировать, но чувствую – есть нечто такое, с чем ты должен воссоединиться и тогда остальные проблемы, если не исчезнут, то станут легко разрешимыми.

– Ты о боге, что ли?

– Бог – это иллюзия, придуманная людьми для облегчения себе поиска смысла жизни; это идея, в которой нет необходимости, если ты сам, из личного восприятия мира, осознаешь свое предназначение…

В это время подошли две подружки, желавшие обзавестись новыми топиками, и Борис замолчал – собственно, спорил-то он не Аней, а сам с собой – вчерашний с сегодняшним.