Пятьдесят оттенков ярости (СИ)

— Что я делала? — не поняла Ана. — Я училась! Получала образование! Да, мы с твоим отцом познакомились в этот же год, но решили хранить себя до свадьбы. Целомудрие — очень важная часть жизни.

— Сказки про целомудрие и прочую белиберду расскажи коллегам по работе, — отрезала Нина. — Мне лапшу на уши вешать не нужно. Я прекрасно знаю, что до папы ты спала с кем попало, да и с ним раздвинула ноги на третий день знакомства!

Ана остолбенела. Несколько секунд дама не могла произнести ни слова, после чего, спросила:

— Мора?

— Холодно, — отмахнулась моя девушка. — Папа. Хочешь сказать, он врет?

Тут ее мать, кажется, растеряла все козыри. Она понимала, что обвинить бывшего мужа во лжи не может, потому что Рикардо элементарно незачем врать. Но признаться ей тоже было тяжело.

— Хорошо, — сдалась она, наконец. — Да, я рано потеряла девственность. Да, я тебе лгала. Но лишь потому, что не хотела для тебя такой судьбы. Мужчины так непостоянны, дочка! Они клянутся в любви, обещают жениться, и все такое прочее. А на деле, как только залезут тебе в трусики, бегут, как крысы с тонущего корабля.

— Но ведь папа на тебе женился, — возразила Нина.

— Твой папа — исключение, дорогая, — мягко заметила ее мать. — Все, кто был у меня до него, убегали сразу после первого секса. И я уверена, что сейчас и твой Гастон сбежит.

Женщина зыркнула на меня злобным взглядом и сурово поинтересовалась:

— Ну, что, получил то, чего хотел?! Обесчестил мою девочку?! Да я тебя засужу!

— За что, интересно? — изогнул бровь я. — Напоминаю Вам, сеньора, что Ваша дочь — совершеннолетняя, да и вместе мы с ней уже почти два года. Что же Вы поставите мне в вину?

— Изнасилование! — отрезала Ана. — Я докажу, что Нина не сама раздвинула перед тобой ноги! Ты заставил мою девочку, угрожал ей! Я найду способ это доказать!

— Знаешь, хотела бы я на это посмотреть, мам, — изогнула бровь моя девушка. — Твоя теория не выдержит ни одной проверки. И я сама, и все, кто нас знает, под присягой подтвердят, что у нас все было по согласию. Да даже наши соседи, наверняка, видели, как чуть больше часа назад мы, целуясь, буквально ввалились сюда. Кроме того, позволь напомнить тебе еще кое о чем: когда ты вошла, сверху была я. Ты не могла этого не заметить. А значит, тебя саму привлекут за дачу ложных показаний.

— Хм, — изогнула брось Ана, окинув дочь удивленным взглядом. — Знаешь, я тебя недооценила. Ты бы могла стать превосходным адвокатом, Нина. Может…

— Ну, уж нет, — покачала головой. — Я не собираюсь зарабатывать, сажая в тюрьму невиновных людей!

Ана задохнулась от возмущения, но быстро взяла себя в руки и заявила:

— Хорошо. Это пока опустим. Но факт остается фактом: ты так рано раздвинула ножки, а ведь я учила тебя совершенно другому!

— Да, да, ты учила меня целомудрию, которое сама не соблюдала, — возразила ее дочь. — Более того, ты лгала мне всю мою жизнь.

— Именно потому и лгала! — воскликнула дама. — Я хотела уберечь тебя! Хотела, чтобы ты не повторяла моих ошибок!

Тут она снова зыркнула на меня и продолжила:

— Но вот, он все испортил! Нина, я с самого начала говорила, что общение с такими, как твой Гастон, до добра не доведет. Вот, он сейчас залез тебе в трусики, а теперь сбежит. Все они сбегают. А если ты потом окажешься беременной?! И, ради всего святого, почему на полу?! Вы что, до постели не смогли добраться?! Потерять невинность на полу — гениально!

— А кто здесь говорил о невинности? — откровенно расхохоталась Нина. — Чтобы ты знала, Гастон уже не раз и не два побывал, как ты выразилась, «у меня в трусиках». И что-то я не заметила, чтобы он куда-то собирался.

В очередной раз Ана потеряла дар речи. Но, затем, вдруг бросилась на Нину с воплем:

— Ах ты, маленькая шлюха!

Я среагировал молниеносно. Прежде, чем женщина успела добежать до Нины, мои руки поймали ее в охапку и усадили в ближайшее кресло.

— Так, спокойно! — заявил я, пресекая попытки взбесившейся дамы подняться. — Не делайте того, о чем потом пожалеете, сеньора!

— Не лезь в это дело! — орала Ана. — Это — моя дочь!

— И моя девушка! — отрезал я. — Поэтому предупреждаю, если с ее головы упадет хоть один волос, я лично отведу Нину к врачу, чтобы зафиксировать нанесение телесных повреждений, а затем, мы обратимся в суд. Посадить Вас, конечно, — не посадят, а вот работы Вы лишитесь в два счета. Кто захочет пользоваться услугами адвоката, у которого, у самого проблемы с законом?

Потерять работу и клиентов Ана, похоже, опасалась всерьез, поэтому быстро притихла, переводя яростные взгляды с меня на Нину и обратно. А моя возлюбленная в ужасе отступила к стене, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на сушу.

— Любимая, — обратился я к девушке, — собирайся. Этой ночь тебе нельзя оставаться дома. Ты же видишь, твоя мама в таком состоянии, что может элементарно задушить тебя во сне подушкой. Я не могу так рисковать. Иди, собери необходимые вещи, а я побуду с Аной.

Без возражений, Нина послушно удалилась, но ее матушка явно просто так сдаваться не собиралась, поэтому воскликнула: