Пятьдесят оттенков любви. Свадьба и развод по-русски

— И чего ты хочешь мне сказать?

— Я хочу сказать, что изменила тебе на юге. И второе — я ухожу от тебя. Мы в самое ближайшее время разведемся.

— Ты с ума сошла! — Петр покрутил рукой у виска. Он все еще не верил в реальность происходящего.

— Сошла, не сошла, это не суть важно. Главное то, что мы расходимся.

— Ах, ты сука! — Ступор прошел, и Петра прорвало по полной программе. — Блядь, пока я тут с детьми занимался, ты там еблась, как мартовская кошка. А теперь, видите ли, я тебя не устраиваю. Столько лет устраивал, а как перепихнулась с любовничком, так сразу и перестал. Может, у него хуй не такой, толще или длинней. А ну соси.

— Петя, прошу тебя, не надо так.

— А как надо? Вот так. — Петр поднес свой кулак к лицу. — Ты меня плохо знаешь, сейчас ты за все ответишь, мерзкая тварь.

Петр вскочил с кровати и со все еще эрегированным членом, которые еще не понял, что сегодня ему ничего не светит, бросился к ней.

— Я буду кричать! — предупредила Катя. — Проснутся дети. Они увидят, что происходит тут.

Петр буквально замер в каком-то метре от нее. Нерешительность промелькнула на его лице, и она попыталась воспользоваться благоприятным моментом.

— Петя, я виновата перед тобой. Хочешь, встану на колени. Только отпусти миром. Поверь, я не хотела, но так получилось само собой. Это как вихрь, как торнадо. Помнишь, мы недавно смотрели по телевизору? Вот и меня так же подхватило и понесло.

Катя опустилась на колени, она смотрела перед собой и видела, как безвольно и грустно опускается его член, становится маленьким и сморщенным.

Петр сел на кровать и схватился руками за голову. Эта пантомима длилась минут пять: Катя стояла на коленях, муж сидел на кровати, зарывшись в свои ладони. Она даже ощутила неприятное покалывание в ногах, но встать не осмеливалась. Ею владело предчувствие, что вот-вот наступит кульминация этой сцены.

И она ее не подвела. Петр отвел руки от лица, посмотрел на жену.

— Делай что хочешь, но квартиру я делить не согласен. Это я ее заработал.

— Я не претендую на квартиру. Она твоя. Спасибо тебе.

— Я не хочу с тобой спать вместе. Иди, ляг на диван.

— Конечно, Петя, я так и сделаю. — Катя поспешно стала одеваться. Диван, конечно, очень неудобный, но ничего страшного, как-нибудь освоится на новой для себя территории сна. Ведь все могло быть и значительно хуже.

5

Вместе с сыновьями Катя переместилась в оставшуюся от родителей крохотную однокомнатную квартиру. Им пришлось всем вместе спать на одном с большим скрипом раскладывающемся диване. Хотя она понимала, что это неправильно, что у каждого должно быть свое отдельное ложе. Тем более, что она стала замечать, что еще недавно их детские крохотные пиписьки начинают наливаться мужской силой. Особенно это было заметно по утрам. Она вставала, когда мальчики еще спали и видела, как топорщатся их трусики. Но и выхода не было, площадь не позволяла расставить в комнате еще кровати.

Несмотря на тесноту, Катя чувствовала себя счастливой. Или почти счастливой. Она была свободной, тень Петра больше не нависала над ней. Она изумлялась тому, как мгновенно отвыкла от него, хотя прожила с ним почти двадцать лет. А вот теперь его словно бы и не было в ее жизни. И даже сотворенные совместно дети не напоминали ей о нем.

Зато мучило Катю другое — ее, словно тень отца Гамлета, преследовал Артур. Увы, не в жизни, а в мыслях, она без конца думала о нем. Ничего она не желала так страстно, как встретить его. Почему-то она была уверена, что он где-то рядом, что они живут в одном городе и только злой рок не дает им пересечься. Иногда она уходила из дома и бесцельно бродила в разных частях города. Вернее, цель у этих блуждания была — она надеялась, а вдруг она встретит его. Бывают же в мире и не такие чудеса. Но сколько бы она не мерила шагами улицы и переулки, желанная встреча так и не произошла. И постепенно она прекратила свои поиски, но не до конца. Где бы она не находилась, она постоянно озиралась вокруг в поисках знакомого лица.

Но самое главное событие в ее жизни произошло совсем в другом месте. Ее руководительница Алла Семеновна внезапно для всех ушла на пенсию. Бухгалтерия осталась без матери-начальницы. Все гадали, кто займет пустующее кресло.

Однажды, когда Катя как обычно пришла на работу, ее пригласили к генеральному директору. Это было почти так же неожиданно, как если бы ее пригласили к самому Богу. Да, он для Кати почти и был им, до сего момента она не только с ним не общалась, но и видела всего несколько раз. И пока она шла к нему, ее сердце от страха буквально рвалось из груди. А если ее взывали для того, чтобы сообщить, что она уволена, пугала ее мысль. Что она будет тогда делать, на что содержать себя и детей?

Когда Катя подошла к кабинету, ее уже охватил такой дикий ужас, что для того, чтобы не упасть, схватилась за вешалку и повалила ее вместе с висящей на ней одеждой. Раньше она бы бросилась все поднимать, но сейчас даже не пошевелилась, так как не заметила, что произошло. У нее все плыло перед глазами, и она почти ничего не видела вокруг.