Пятьдесят слов дождя

Нори так и не составила четкий план, как выяснить, которая из четырех комнат принадлежит брату. Задумывая свой план в принципе, Нори действовала из отчаяния. За ним стояла не столько мысль, сколько нужда.

Если бы она не припадала так низко к полу, то, возможно, и не увидела бы его – слабый свет, исходящий из-под ближайшей к перилам двери.

У Нори перехватило дыхание. Неужели все действительно так просто? Что, если за дверью не он? С другой стороны, а кто еще? Нет, комната наверняка принадлежит брату.

Нори поползла быстрее, остро осознавая, что находится на виду. У двери, поколебавшись несколько секунд, она уселась на колени и дважды постучала. Очень, очень осторожно, легонько, в глубине души надеясь, что ее не услышат и что еще не слишком поздно отказаться от этого глупого плана.

Из-за двери донеслось шевеление, и Нори чуть не рванула бежать в противоположном направлении. А потом дверь открылась, и на гостью сверху вниз в явном замешательстве уставился Акира в темно-красной пижаме.

Брат смотрел и молчал.

– Ты всегда так делаешь? – наконец спросил он.

У Нори вспыхнули щеки.

– Прости, я…

Глубоко вздохнув, Акира жестом пригласил ее войти. Нори шмыгнула внутрь, и он закрыл дверь.

Комната была очень просторной, с большими окнами и внушительной двуспальной кроватью с драпировками сливового цвета. Обе прикроватные лампы горели. На комоде из красного дерева лежали стопки белой бумаги с витиеватыми черными пометками. Рядом с ними стояла картонная коробка с книгами, которую, судя по всему, разобрали только наполовину. А к столу был прислонен черный футляр.

– Что это за штука? – выпалила Нори, не успев сдержаться.

Акира ответил изумленным взглядом, который заставил ее отпрянуть.

– Я играю на скрипке. Что ты здесь делаешь, Норико?

– Я просто… в смысле, нам надо поговорить.

Акира скрестил руки на груди.

– Поговорить?

– Да, поговорить. То есть… у нас ведь одна мать.

Аргумент прозвучал слабо даже для самой Нори. Она потянула себя за косу.

– Совершенно не понимаю, как это связано с тем, что ты стучишься мне в дверь в полчетвертого утра.

Нори прикусила щеку изнутри, пытаясь успокоиться.

– Прости. Я не хотела тебя разбудить.

Акира пожал плечами.

– Я не спал. Просматривал кое-какие ноты.

Девочка переступила с ноги на ногу, не понимая, что он имеет в виду. Брат указал на комод и листы.

– Это Бах.

Нори удивленно моргнула.

– А что это?

– Композитор. Он жил давным-давно.

– А-а… Ясно.

Акира встретился с ней взглядом, и Нори пришлось сделать над собой немалое усилие, чтобы не отвести глаза.

– Наверное, ты не без причины пришла сюда…

– Ты нравишься бабушке.

К сожалению, Нори не сумела придумать более изящный способ изложить цель своего ночного визита. Оставалось надеяться, что Акира сочтет ее неуклюжесть трогательной.

Акира фыркнул.

– Ну да, полагаю, что нравлюсь. Настаивала же, чтобы я к ней переехал.

Нори помедлила, не желая говорить слишком много, но ничего не могла с собой поделать. Любопытство, которое она подавляла годами, неудержимо рвалось наружу.

– А ты сам не хотел?

Акира приподнял темную бровь и посмотрел на девочку так, словно она бездомная кошка, забредшая к нему на кухню.

– Жить в глуши с женщиной, которую видел два раза в жизни?

Нори растерялась. Она явно упускала что-то из виду… Акира потер глаза тыльной стороной ладони.

– Забываю, что тебе всего десять, – пробормотал он. – Сарказм до тебя не доходит. Полагаю, ты хотела меня о чем-то спросить?

Нори поняла: сейчас или никогда.

– Я хотела спросить, не мог бы ты поговорить с ней. Тебя она послушает. Не мог бы ты… пожалуйста, спроси ее, можно ли нам с тобой разговаривать.

Настал черед Акиры растеряться.

– Мы же разговариваем!

– Ну да. Но я не… я не должна здесь быть. Бабушка сказала, что нельзя с тобой говорить, пока ты ко мне не обратишься и… ну, ты не обращался. И мне нельзя без разрешения покидать мою комнату.

Акира уронил голову в ладони.

– Ох, черт.

Грубое слово застало девочку врасплох. Она тут же отпрянула, уверенная, что разозлила брата. Однако он даже не смотрел в ее сторону. Напряженно нахмурившись, он устремил взгляд в точку где-то за ее головой. Время от времени Нори разбирала обрывки его ворчания, например, непонятные слова «вспять» и «архаичный».

Не смея открыть рот, она ждала, когда брат к ней обратится.

После короткой паузы ее терпение было вознаграждено. Акира глубоко вздохнул и словно очнулся.

– Норико, – произнес он, – мир устроен не так.

Она склонила голову набок, ничегошеньки не понимая.

– Не так?

– Да. Тебе не требуется ее разрешение, чтобы со мной поговорить.

– Я знаю. Требуется твое.

– Все не… Нет, ты упускаешь суть.

Нори начала впадать в панику.

– Упускаю?..

И тут Акира сделал такое, к чему она была совершенно не готова. Он преодолел расстояние между ними парой ловких шагов и положил руку ей на плечо. Нори на мгновение вся одеревенела – а потом растаяла под прикосновением. Именно тогда она и решила, что любит брата.

– Тебе не требуется разрешение со мной говорить. Это глупо.

Нори слушала вполуха. Ее тело поглотило теплое обволакивающие ощущение.

– Хорошо, аники.