Пятьдесят свиданий с врагом

Сто вопросов вертелось на языке, казалось бы: просто спроси у него. Но она промолчала. Тони снял свою коробку с пиццей с кровати и лег поверх одеяла. Видимо, тоже аппетит пропал.

Отличный вышел киносеанс.

– Ладно, вставать в восемь, – сухо сказал он и выключил фильм. – Спокойной ночи, Бэмби.

– Спокойной ночи, – отозвалась она, отвернувшись.

А в голове крутилось: версия №3, версия №4…

И Люку, увы, сообщение не отправишь, не попросишь совета. Пришлось вспомнить колыбельную, чтобы перебить жажду самоедства. Джун начала петь про себя «Twinkle, Twinkle, Little Star».

Тони

Кто-то настойчиво трезвонил в дверь. Чью дверь? Где?

Он разлепил глаза и посмотрел в потолок. Белые гипсовые узоры показались знакомыми.

Белый цвет.

Белый костюм ангела, черный костюм демона…

Тони резко повернул голову, но место рядом оказалось пустым. Он нащупал рукой подушку Джун и накрыл ею лицо, глубоко вдыхая аромат лета и со стоном выдыхая разочарование.

День начинался с одиночества. Как это привычно.

В квартире к утру стало зябко без обогрева, и Тони поежился, выбираясь в коридор. В ванной шумел душ. В дверь все еще звонили. Здесь не было видеодомофона, вообще система безопасности страдала, и Тони повернул ключ в замке, открывая дверь.

Громкий, без причины счастливый голос Чейза разорвал ушные перепонки:

– Здорово, брат! Какими судьбами?!

Тони не сопротивлялся, когда этот йетти прямо с порога кинулся к нему, обнял и оторвал от земли.

– А-а-а!!! Сто лет не виделись! А где курносая?

– Кто?

– Малышка где?

– Э-э. Душ принимает.

Чейз бросил в коридоре походный рюкзак и направился прямиком на кухню.

Тони осознал, что стоит с голым торсом, и наспех натянул пижамную майку, которую вчера специально не надел перед сном. И толку, что красовался перед «курносой малышкой»? Фрейя позвонила и вынесла мозг: кто-то слил в студенческую сеть видео, где Тони и Джун целуются в клубе.

Значит, жди в «желтой прессе» новостей. Журналисты любили проехаться по Тони даже без повода, а тут такое: наследник не успел отца похоронить, а уже пустился во все тяжкие. Клубы-девочки-наркотики. Тошно было даже думать о том, что дружба с Бэмби начиналась со скандалов. И ведь не объяснишь никому, что отца он не хоронил. Фрэнк просто уехал к Иден и настоятельно рекомендовал не загоняться, а проживать каждый день по максимуму, как всегда делал сам.

– Тони? – Тихий голос Джун вывел из оцепенения, и он оторвал взгляд от пола. Она стояла рядом, замотанная в белое махровое полотенце, и обеспокоенно на него смотрела.

– Доброе утро, – поздоровался он. – У тебя гости.

Джун удивленно огляделась и заметила сумку Чейза. Улыбнулась… нет, скорее, расплылась в сияющей улыбке.

– А почему он не предупредил?! – запищала она и бросилась в свою комнату.

– О, я не могу придумать ни одной причины, – перекривлял ее Тони и отправился на кухню, где хозяйничал Чейз.

– Холли дома? – спросил тот непринужденно; в синих глазах с прозрачными линзами – святая простота.

– Без понятия, – процедил Тони, глядя, как парень расстегивает спортивный джемпер, являя миру Барта Симпсона на футболке.

Тони и забыл, какой Чейз накачанный боров. Роста они были одного, но весовая категория разная. Чейз смахивал на бодибилдера, хотя широкая белозубая улыбка и вечно взъерошенные волосы придавали ему милоты, от которой тащились девчонки в старшей школе.

– Чейз! – раздался оклик, и Бэмби буквально с порога запрыгнула на парня, который подхватил ее под бедра и заорал:

– Малышка-а-а!

А не охренел ли ты, парень?

Тони сложил руки на груди, чтобы не мешать воссоединению родственных душ, и скептически подумал, что нет, не быть ему и Джун друзьями. Они никогда не станут вот так, как две блаженные мартышки, прыгать по комнате в знак приветствия.

– Какие планы на выходные? – озаботился уточнить Чейз, выпуская Бэмби из объятий.

– Мы летим в Гейло прямо сейчас, кататься на сноуборде, а Холли неизвестно где, наверное, у родителей. Зря ты не предупредил, – расстроенно ответила Джун и с надеждой воззрилась на Тони… очень жалостливо посмотрела, как истинная Бэмби. Ох уж, эти ее глазищи. Он вопросительно вскинул бровь, мол, не понимаю твоих намеков. Но Джун произнесла робко:

– Тони… – и он сдался.

– Ты можешь присоединиться к нам, Чейз, – чуть не подавился он словами, чтобы угодить «курносой».

Нежданный гость потрепал себе волосы на затылке, обдумывая.

– Мои предки сейчас в Сингапуре, дома делать нечего… Ладно, уломали.

Тони не понимал спонтанных людей. Из Штатов прилететь в никуда, без цели… Опоздай Чейз на час, и здесь никого не застал бы. Но, судя по всему, этому экстремалу помогали те силы, которые не позволяли утонуть в трясине или быть заживо съеденным в заливе с акулами.

Фрэнк обожал Чейза. Говорил, что энтузиазмом и тягой к экстриму этот шалопай напоминает ему юного Ллойда Эвери. Не самое лучшее сравнение, скорее оскорбление, а не комплемент, как считал Тони, помня об образе жизни Ллойда.