Пятьдесят три карты

смеялась, как ребенок.

- Рэм, дурашка... ты щекочешь меня... Подняв платье, я

стал целовать ее ноги, ляжки и бедра. А она с хохотом поощ

ряла меня.

- Вот здесь, теперь здесь, так их, Рэм, так.

Я расстегнул пуговку ее трусов и опрокинул ее на диван,

стащил их совсем.

- Молодец, ловко, - смеясь, сказала она, пожирая меня

похотливым взглядом.

- Ты еще не поцеловал меня в живот, - воскликнула она,

приподняв платье, - ну, что же ты?

Я стоял, с восторгом наблюдая ее бесстыдные порывы.

- А ты раздвинь ноги. Пожалуйста.

Она широко разбросала по дивану обе ноги, открыв моему

похотливому взору свои прелести. Слегка влажное от пота тело

блестело, как стеклянное, а губки влагалища, узенькие и

длинные, приоткрылись, обнажив ярко-красный вход во влагали

ще. Безумство страсти сильнее разума. Я, позабыв все на све

те, бросился на колени и, схватив ее за ляжки, приник губами

к ней, чувствуя терпкий запах ее плоти и солоноватый привкус

горячих половых губ. Она корчилась от наслаждения, болтая

какой-то вздор. Ее руки теребили мои волосы.

- Подожди, - закричала она, - подожди, а то я кончу.

Я оторвался от нее и, поглаживая мягкий живот рукой, еще

и еще раз окинул сладострастным взглядом всю ее фигуру с

очаровательными складочками на изгибах талии. Она села и

поправила платье. Посмотрела на меня томным взглядом и про

шептала:

- Открой шторы.

- Зачем?

- Открой, пусть все видят.

- Что ты, так нельзя.

Она с сожалением покачала головой и, схватив меня рука

ми, потянула меня к себе.

- Сядь здесь, - сказала она, подвигая меня к самому

барьеру. Потом проворно расстегнула мои штаны, вынула член.

Долго она смотрела на него, зачарованная, взглядом сумасшед

шей, поглаживая головку своей рукой. Наконец, быстро подняла

платье и села на колени лицом к залу, вставив член себе во

влагалище. Осторожно двигая бедрами, она зашептала:

- Открой шторы, открой.

- Ты с ума сошла.

- Нет, но ты не представляешь, как будет приятно чув

ствовать на себе все их жадные взгляды. Открой!

Не знаю почему, но я послушался и отдернул штору. Она

довольно улыбалась, облокотившись о барьер, и стала осматри

вать зал горящим от похоти взглядом. На нас стали обращать

внимание. Я закрылся шторой и из зала нельзя было увидеть,

что она сидит у меня на коленях. Но вид ее без слов говорил

умудренным опытом завсегдатаям бара, какое плотское вожделе

ние двигало ее телом взад и вперед. Наслаждение росло с не

выразимой быстротой и вместе с ним мутное сознание овладева

ло мной. Зара стала так яростно ерзать на мне, что заскрипел

диван под нами. Судорожно вцепившись пальцами в барьерный

бархат, прикрыв глаза и тяжело дыша открытым ртом, она явля

ла собой всему залу зрелище, достойное лучшей порнографичес

кой картины по силе своего воздействия. Музыка смолкла. Зал

затих. Чуя своим пьяным, затуманенным похотью сознанием

скандал, я не нашел в себе силы противостоять этому. Развяз

ка наступила неожиданно. Зара вдруг вскрикнула и повалилась

грудью на барьер, забилась в судорогах, излив на меня потоки

горячей жидкости. В зале поднялся невообразимый гвалт,

кто-то аплодировал, кто-то визжал, какой-то мужчина вопил не

своим голосом:

- Браво-о-о-о-о-о... Я задернул штору, стащил ее с себя,

бросил на диван. Меня душила злость и жгучий стыд залил

краской мое лицо.

- Что ты наделала? Она удивленно посмотрела на меня сво

ими ясными глазами и, наивно улыбаясь, спросила:

- А что?

- Да ведь ты опозорила меня на весь Кельн!

- Чем же я тебя опозорила? Наоборот, ты теперь будешь в

почете. Ведь не каждый мужчина так смел, как ты.

В дверь постучались. Я поднял ее на ноги и приказал при

вести себя в порядок. В кабинет влетел красный от гнева бар

мен.

- Господа, я попрошу вас оставить зал бара.

- Что, вы уже закрываете? - наивно спросила Зара, граци

озно поведя бедрами. Бармен смутился.

- Нет, но я... то есть вы, ну, вы меня понимаете, -окон

чательно сбился с толку бармен под пристальным взглядом

моей очаровательной подруги. Она ласково потрепала его по

щеке и, смеясь, сказала:

- Мой милый мальчишечка. Не надо так волноваться. Я уве

ряю вас, что в высшей степени невежливо выгонять клиентов.

- Да, но...

- Никаких но. Выпейте с нами глоток вина, - она схватила

его за руку и потащила к столу.

- Рэм, поухаживай за хозяином. Я еще не оправился от

смущения и стоял, как столб, посреди кабинета.

Зара налила ему бокал и, подхватив другой, чокнулась с

ним.

- За ваше здоровье. За процветание вашего бара, - с па

фосом провозгласила она.

- Рэм, возьми рюмку, - скомандовала зара. Мы выпили.

Бармен ощупывал фигуру Зары масляным наглым взглядом, пыта

ясь заглянуть под вырез платья на груди. Вошел официант.

- Хозяин, - мрачно буркнул он, оглядывая нас с Зарой ко

лючими глазами, - там просит вас один господин в зале.

Бармен спохватился и, извинившись, вышел за официантом,

посоветовав нам уехать. Я взглянул на часы. Было половина

пятого. Еще полтора часа. Блаженно улыбаясь, Зара медленно

раскачивала тело из стороны в сторону, напевая какую-то

озорную песенку.

- Может быть, уедем? - спросил я.

- Ну что ты, пупсик! Здесь так хорошо.

Снова, не постучавшись, вошел официант.

- Вас просят уйти из бара, - с ледяным бесстрастием про