Пятьдесят три карты

- Не плохо, а скучно, - ответила она, поправляя ска

терть.

- Почему скучно?

- Я люблю шум, многолюдие. Я артистка и мне нужны

зрители.

- Я буду зрителем и могу заменить большую аудиторию

своими восторгами.

Она рассмеялась.

- Нет, это все не то.

- Вы что - поете, танцуете?

- Не то и не другое. Я - акробат-пластик. - она встала

со стула и легко, как резиновая, изогнулась назад, достав с

пола рукой упавшую со стола запонку. Я был поражен гибкостью

ее тела.

- Видели?..

- Это невероятно.

- Вполне вероятно. Ну, так будет публика?

- А где же я ее возьму?

- Где-нибудь, давайте поедем в город и я выступлю в ка

ком-нибудь театре.

Я вспомнил инцидент с зарой и решительно запротестовал.

Она возмущенно фыркнула и, насупившись, замолчала. Я не

знал, как выйти из положения. Может быть, с'ездить в ночной

клуб? Там меня никто не знает.

- Хорошо. Мы сейчас поедем в ночной клуб, но при одном

условии, что вы не единым взглядом не покажете, что знаете

меня.

- О, великолепно! Я это сделаю, как нельзя лучше.

- Обратно ехать нам вместе нельзя. Вы возьмете такси.

- Хорошо.

- Но что вы оденете? Так ведь идти нельзя.

Она задумалась, а потом спросила:

- А нет у вас какого-нибудь куска материи? Что-нибудь

легкое.

- Есть, - я вытащил из шкафа рулон шелка, приготовленный

для рубашек. Она быстро смастерила себе что-то вроде вечер

него платья, заколов в двух местах моими булавками от гал

стуков.

- Ну, вот я и готова. Поехали

Спустя 20 минут, мы по одному, соблюдая полную конспира

цию, вошли в подвальное помещение ночного клуба. Она прошла

в кабинет управляющего, а я занял стол у самой эстрады. Нап

ротив меня сидела пьяная женщина с довольно милыми чертами

лица и с глубоким вырезом платья, из которого были видны ее

дряблые маленькие груди. Она смотрела на меня мутными глаза

ми и облизывала языком густо накрашенные губы. Это было

очень противно. Я отвернулся от нее и стал смотреть на сце

ну. Под дикие завывания джаза в ослепитульных лучах прожек

торов там извивалась в сладострастных позах маленькая ху

денькая женщина с большой коричневой родинкой у пупка. На

ней был бюстгалтер из черной сетки и короткая юбка в виде

серебристой бахромы, едва покрывающая темные наросли на лоб

ке. В зале болтали шумели, ходили. Казалось, никто не обра

щал внимания на женщину, но когда она закончила свое выступ

ление, ее наградили громкими долгими аплодисментами. Но вот

на сцену вышел господин во фраке, поднял руку. В зале уста

новилась относительная тишина.

- Господа! Предлагаю вашему вниманию оригинальный номер

очаровательной Мими Салет. Акробатический этюд.

Он что-то шепнул оркестрантам и они стали играть блюз.

На сцену вышла моя женщина-карта, она была одета так, как на

картине. В зале наступила гробовая тишина. С первых своих

движений мими покорила зрителей. Плавно и грациозно она со

вершала уму непостижимые номера, поражая публику своей гиб

костью и красотой исполнения. Ей ничего не стоило стать ли

цом к залу, изогнув стан так, что голова оказалась между

ног. Потом она просунула и руки. Глядя в зал, непринужденно

улыбаясь, она стала гладить свои ноги, которые были, каза

лось, отдельны от тела и стояли сами собой. Когда она закон

чила свое выступление, зал сотрясла такая буря оваций и

свиста, что постовой полицейский решил, что это драка и при

бежал с обнаженным пистолетом. Увидев на сцене красавицу, он

сунул пистолет за пояс и сам принялся аплодировать, расспра

шивая у окружающих, что она делала. Мими еще раз исполнила

свой танец и, наконец, усталая и довольная, убежала со сце

ны. Я вышел на улицу. Через несколько минут она вышла из

дверей клуба в плотном кольце мужчин всех возрастов. Они не

позволяли ей уйти и тянули ее обратно.

Выбежал управляющий: - "Мадам Салет вот ваши деньги!"

- Отдайте их вот этим лицам в знак моей благодарности за

оказанное внимание. Пусть они...

Дикий рев покрыл ее последние слова. Один из парней

схватил ее на руки и хотел нести обратно в зал. Я понял, что

ей от них не уйти и, сев в машину, направил ее прямо на тол

пу людей.

Все бросились врассыпную. Мими осталась одна на мосто

вой. Открыв дверцу, я быстро втащил ее в машину и дал полный

газ. Еще долго нас преследовали на такси неизвестные ухаже

ры, но, очевмдно, у них не хватило денег и они отстали.

Только к пяти часам мы вернулись домой. Мими сияла от

восторга. Пройдя в комнату, она сбросила с себя импровизиро

ванное платье и, обняв меня, стала целовать, благодарно шеп

ча ласковые слова.

- Мими, остался только один час.

- Разве этого мало?.. О! Ты не знаешь меня, - она молни

еносным движением сбросила с себя бюстгалтер и трусы. Ее

плотно сбитое тело трепетало мускулами. Маленькие острые

груди были похожи на две пирамидки с коричневыми твердыми

наконечниками. Мими широко расставила ноги в стороны и, наг

нувшись вперед, просунула голову под себя, держась руками за

ляжки.

- Ну, Рэм, что же ты стоишь? Я жду тебя!

На ходу сбрасывая с себя одежду, я бросился к ней и сна

чала долго целовал ее губы, глаза, ягодицы, ноги и, наконец,

к ее великому удовольствию, губы влагалища, блестевшие от

пота и слизи. Взяв ее за бедра, я воткнул свой член в нее, и