Пятеро детей и Оно

Карьер был широкий и очень глубокий. Края его поросли травой и чахлыми желтыми и лиловыми полевыми цветами. С виду он походил на гигантскую раковину для мытья посуды, стенки которой испещрены дырами, потому что оттуда вынули гравий. И высоко на склонах его тоже можно было увидеть дыры, только гораздо более узкие. Это входы, ведущие в гнезда береговых ласточек.

Первым делом дети, конечно, принялись строить песчаный замок. Но строительство таких замков – занятие весьма скучное, если нет никакой надежды, что на море начнется прибой, который заполнит ров, смоет подвесной мост и в счастливом итоге окатит вас самих по крайней мере до пояса.

Сирил подал идею вырыть пещеру для игры в контрабандистов, но остальные не захотели, высказав опасение, что она обвалится и заживо их погребет. И тогда все лопаты вновь устремились к замку, чтобы прорыть сквозь него ход в Австралию. Эти дети ведь верили, что Земля круглая и с другой ее стороны ходят, как мухи по потолку, вверх ногами и вниз головой австралийские мальчики и девочки.

Они копали, копали и копали. Разгоряченные красные руки их облепил песок, лица блестели от пота. Ягненок попробовал есть песок, но когда, вопреки его ожиданиям, оказалось, что это совсем не коричневый сахар, горько расплакался, а затем, утомившись, уснул теплым толстым кульком в центре полудостроенного замка, тем самым освободив на какое-то время сестер и братьев от пристального пригляда за ним. Лопаты заработали с удвоенной силой, и вскоре дыра, которая должна была вывести их в Австралию, стала такой глубокой, что Джейн (домашнее прозвище Киса) призвала остальных умерить свой пыл.

– Вы только представьте себе, что будет, если мы вдруг провалимся со всем этим песком к маленьким австралийцам, и он попадет им в глаза, – с опаской проговорила она.

– Да уж, – вполне согласился с ней Роберт. – Они ведь тогда нас сразу возненавидят, и вместо того чтобы нам показать всяких своих опоссумов, эвкалипты, страусов и кенгуру, начнут кидаться камнями.

Антея и Сирил подозревали, что Австралия от них еще не так близко, но все же бросили в свою очередь от греха подальше лопаты и стали копать руками. Процесс шел довольно легко. Песок на дне ямы был мягкий, сухой и мелкий, словно на берегу моря, и дети в нем находили множество мелких ракушек.

– Вот вы только представьте, здесь было когда-то море, – с мечтательным видом проговорила Джейн. – Такое все мокрое и блестящее. С рыбами, угрями, кораллами и русалками.

– И с мачтами кораблей, – живо представил себе величественную картину Сирил. – И с потерпевшим крушение испанским сокровищем. Ох, как мне бы хотелось найти золотой дублон.

– А каким это образом море вдруг унесло отсюда? – озадачился Роберт.

– Ну, конечно же, не в ведре, глупыш, – отозвался Сирил. – Папа сказал, что Земля стала слишком горячей. Вроде того как становится иногда жарко под одеялом. И ей пришлось поднять плечи. А морю тогда пришлось соскользнуть, как с нас соскальзывает в таких случаях одеяло. Плечо осталось торчать наружу и превратилось в сухую землю. Давайте поищем ракушки. По-моему, они обязательно должны быть вон в той маленькой пещерке. И еще там, мне кажется, даже торчит осколок якоря от затонувшего корабля. Пошли. А то в этой австралийской дыре как-то стало чересчур жарко.

Все, кроме Антеи, этим и занялись, а она упорно продолжала углублять дыру, ибо всегда стремилась любое дело довести до конца и сейчас считала позором не докопаться до Австралии.

Пещера детей разочаровала. Ракушек там совершенно не оказалось, а то, что Роберт считал обломком древнего якоря, на самом деле было всего лишь куском рукояти кирки. Все находящиеся в пещере как раз пришли к выводу, что песок, если рядом нет моря, способствует сильной жажде, и кто-то предложил даже сбегать домой, где можно ее утолить при помощи лимонада, когда снаружи раздался голос Антеи:

– Сирил, сюда! Ой, скорее! Оно живое и сейчас убежит!

И все, конечно, помчались.

– Не удивлюсь, если это крыса, – говорил Роберт. – Папа сказал, они в разных старых местах обычно просто кишат, а это место как раз очень старое, раз здесь уже тысячи лет назад было море.

– А вдруг это змея? – содрогнулась Джейн.

– Вот сейчас и проверим, – первым запрыгнул в австралийскую дыру Сирил. – Я лично змей совсем не боюсь. Мне они даже нравятся. Так что если это она, я ее приручу, и она потом станет повсюду за мной ходить, а ночью пусть спит, обернувшись вокруг моей шеи.

– Нет, не пусть, – решительно воспротивился Роберт, который делил на двоих с ним спальню. – Я согласен только на крысу.

– Ой, да вы оба глупости говорите, – вмешалась в их спор Антея. – Это совсем не крыса, потому что оно гораздо больше. И не змея, потому что у него есть ноги, и я их видела. А еще у него есть шерсть. Нет, нет! Не лопатой! Вы же можете ему сделать больно!

– Ну да, пусть лучше меня укусит. Это ведь вероятнее, – уже ухватился за рукоять лопаты Сирил.

– Не вздумай! – опять закричала Антея. – Я понимаю, звучит это глупо, но оно только что заговорило. Честное слово.