Пятеро ребят и одна собака

Тури попал в самую точку.

Искра подозрения сверкнула в глазах Мантеллины, но он упорно продолжал молчать.

Тури развёл руками.

- Ладно, ступай,- сказал он.

Мантеллина подобрал серовато-зелёную тряпку, свернул её в узел и сунул под мышку. Потом он медленно, как бы нехотя, направился к двери и, остановившись у порога, взглянул на Тури. Тури смотрел на него выжидательным, пристальным взглядом. Мантеллина опустил голову и тихим голосом произнёс:

- Я продал его Нино и Рокко из Ното.

Тури облегчённо вздохнул. У него отлегло от сердца, словно ветер наконец-то надул опустившийся парус. Однако он не знал, стало ли ему легче оттого, что он набрёл на следы собаки, или оттого, что Мантеллина всё-таки приоткрыл ему свою душу, когда на это больше не было никакой надежды.

- Том уже у них? - как бы невзначай спросил Тури, приводя в порядок комнату. Он снял с плиты горячую воду и налил её в алюминиевый тазик, где лежали тарелки.

- Да, - ответил Аугусто и взглянул на Тури с насторожённостью, которая незадолго до того появилась у него на лице.

- Жаль! - воскликнул Тури.

- Почему? - удивился Мантеллина. Держа свёрток под мышкой, он отошёл от двери и остановился возле раковины.

- Ты уверен, что тебе заплатят?

- Мы должны встретиться сегодня вечером… - Мантеллина чуть было не проговорился, - в одном месте, - во-время спохватился он.

- Хочешь, я пойду с тобой? - рискнул предложить Тури.

- Зачем? - спросил Мантеллина, не вынимая руки из кармана: ведь это были первые в его жизни штаны с карманами!

- Ну, скажем, я мог бы тебе помочь, если они откажутся заплатить.

Даже Мантеллина чувствовал, что Тури можно верить.

С минуту он помолчал, потом спросил:

- Ты хочешь забрать деньги себе?

Молодой человек рассмеялся.

- Раз ты так думаешь, - сказал он, вытирая три выщербленные тарелки и оловянные вилки, - я не пойду. Расправляйся сам с этими негодяями.

И тут Мантеллина посмотрел на Тури умоляющими глазами. Сейчас малыш был очень похож на Джанджи. И даже голос у него был такой, как у Джанджи. Окончательно поверив юноше, испуганный, одинокий, беспомощный перед слишком большими трудностями, Аугусто пробормотал:

- Пойдём, Тури!

И они условились идти вместе.

Глава 7. Свидание

Если выйти из Мардзамеми и подниматься вверх по берегу моря в сторону Ното-Марины, довольно часто попадаются небольшие безлюдные пляжи с камнями, ямами и мелким песком.

Сюда можно приехать на машине, стоит лишь хорошо знать дороги, ведущие к морю.

Встреча с Нино и Рокко из Ното, настоящее воровское свидание, была назначена здесь, сразу же за Мардзамеми, на десять часов вечера.

Тури и Аугусто ди Калашибетта, от сырости снова закутавшийся в плащ, направились туда в половине десятого, когда весь Мардзамеми уже был погружён в сон.

Они шли молча. Тури захватил с собой электрический фонарик и зажигал его в труднопроходимых местах. Но вскоре взошла луна и фонарик оказался ненужным. Было свежо. Вся трава вокруг покрылась росой.

Очутившись над обрывом, они увидели небольшую бухту. Тури зажёг фонарик, и сноп света вспугнул рой диких кроликов. Маленькие зверьки засуетились под ногами и моментально исчезли, спрятавшись в кустах.

Тури и Аугусто спустились к морю и уселись на камне, гладком и круглом, словно панцирь гигантской черепахи.

Всходила луна. Песок на пляже сверкал яркой, искрящейся белизной. Ничто не нарушало тишины. Даже море плескалось сдержанно и осторожно, подобно тому, как осторожно лижет корова новорождённого телёнка.

Когда по шоссе в Ното проходила какая-нибудь случайная машина, сюда доносился шум мотора. Не слышно было даже паровозных гудков. Мёртвая тишина.

- Что ты будешь делать, если они не придут? - спросил, наконец, Тури.

- Мерзавцы! - выругался Аугусто. Он был бледным, совсем белым, как искрящийся песок.

Время шло. Они подождали ещё немного. Луна светила высоко в небе.

Мантеллина уже перестал вытягивать шею и прислушиваться, как вдруг ему показалось, что кто-то проехал в машине совсем близко. Может быть, он уснул? Но нет, глаза его были широко открыты.

- Плохо вы поступаете, - произнёс Тури и удивился звучанию своего собственного голоса.

Аугусто не растерялся и тотчас же ответил:

- Лучше, чем просить милостыню.

- Сейчас речь не о том, - заметил молодой человек, - но всё равно вы поступаете плохо.

- Они велели мне принести твою собаку и пообещали хорошо заплатить за неё.

- Ах, вот оно что! Они велели принести именно мою собаку?

- Да, они говорят, что такие собаки бывают только у богатых синьоров. Баронесса Лалумия в Ното ищет как раз такую собаку.

- Значит, они продали её баронессе Лалумии?

Мантеллина пожал плечами: этого он не знал.

- Если они не явятся, завтра мы с тобой поедем в Ното.

- Мерзавцы! - повторил Мантеллина сквозь зубы.

- Ты хотел бы играть на губной гармонике?

Аугусто поднял глаза к небу и кивнул головой. Это должно было означать: «Да, конечно, но разве я, Аугусто ди Калашибетта, по прозвищу Мантеллина (и Мантеллиной я останусь на всю жизнь, несмотря даже на то, что теперь у меня есть новый костюм - штаны и майка), могу мечтать об этом?»