Пятеро в звездолете

– Считал ворон в небе? – подал голос Жора. – Этажи домов? Машины на улицах? Не огорчайся, я все помню! Ехал с ними и запоминал… На всякий случай. Не нравились мне эти автоматические людишки… Мы не очень далеко отъехали от космодрома. Уже близко.

– Не снижайте скорости! – задыхаясь, потребовал Толя. – Не оставляйте Колесникова сзади!..

Они не знали, сколько времени бежали, – может, час, может, двадцать минут.

– Теперь направо! – командовал Жора, и они бежали направо. – Теперь налево и наискось, той вон улочкой!

И ребята слушались его, нажимали изо всех сил и убегали от громкого, ритмичного топота за спиной. Вот и космодром – огромный, в гладких плитах, со зданием космопорта. А вон – звездолет. Возле него и на нем копошится десятка три роботов в синих и черных костюмах: одни измеряют корабль метром, другие зарисовывают шасси и линии корпуса, третьи фотографируют, четвертые, забравшись наверх, обвязывают звездолет стальными тросами, чтоб отвезти его куда-то – рядом уже стоит огромная буксирная машина.

Дверь звездолета распахнута.

Ребята стали бесшумно подкрадываться к кораблю. Однако в это время сзади послышался топот, крики преследовавших роботов, и ребята, не прячась, напрямую, бросились к звездолету. Первый – Алька, за ним Толя с Леной и Колесников с Жорой.

Услышав крики своих, роботы у корабля обернулись, но…

Но ребята знали секрет их уязвимости – прикосновение к спине, и робот с грохотом летит на бетон космодрома. Уже штук двадцать валяются в неподвижности, и ребячьи ноги то и дело спотыкаются о них.

– Лезь внутрь, пока не подоспели! – Алька подтолкнул Леночку к двери, за ней прыгнул Колесников, – разодранные трусы каким-то чудом держались на нем и развевались сзади, как флаг потерпевшего поражение.

Босые ноги его быстренько прошлепали по трапу вверх.

– Включай энергосистему! – велел ему Алька. – Готовь корабль к отлету!

В это время внутри звездолета раздался душераздирающий визг Леночки.

– Жора, на помощь нашим! – отдал команду Толя. – Быстро! И не жалей мускулов!

Глава 29. ПЛЕННИК С ВЫКЛЮЧЕННОЙ СИСТЕМОЙ

Жора скрылся в двери, а Толя с Алькой стали отбиваться от подбежавших к кораблю роботов. Те лезли напролом, ни с чем не считаясь, не понимая, что такое страх, боль, опасность. Руки у них были не металлические, а, очевидно, из пластмассы, поэтому удары не были смертельными для мальчишек. Но тем не менее они были в синяках, царапинах, ссадинах. И еще вот что спасало их: роботы никак не могли сообразить своим механическим мозгом, что сзади у них выключатели и спину нужно оберегать. Не могли сообразить и падали одни за другим.

Внутри корабля что-то загремело. В дверях появился Жора, весь взъерошенный, мокрый от пота, и выволок твердого, негнущегося, как бревно, робота, вытолкнул и ногой откатил подальше, за ним другого, третьего… десятого…

– Ого, сколько их там! – вскрикнул Толя. – Не повредили звездолет?

– Не знаю… Кажется, все, – сказал Жора, тяжело отдуваясь. – Немедленно полезайте внутрь, попробуем взять старт…

Ребята один за другим вскочили, захлопнули за собой дверь, Толя повернул на пять оборотов ключ, взятый у Жоры. Жора заорал во всю силу своей глотки: «Жми!» Заревели двигатели, корпус звездолета вздрогнул, качнулся, и стало слышно, как с него скатываются стальные тросы, которые уже успели поднять вверх роботы, и как колотят они по обшивке корпуса и по шасси своими кулаками.

Рев усилился. Корабль оторвался от космодрома и ушел в небо.

Толя с Алькой поднялись вверх и вошли в рубку. В небольшом, сильно подкрученном пилотском кресле сидел Колесников, босой, в трусах; грязные, все в царапинах и ссадинах руки его лежали на маленьком белом штурвале.

Минут через десять он слез с кресла, сказал:

«Ну, кажется, все», глубоко вздохнул и, вдруг увидев в рубке Леночку, застеснялся, покраснел и стал лихорадочно придерживать сзади обрывки трусов.

Леночка вышла из рубки, а Алька покачал головой:

– Что они с тобой сделали!.. Толя, принеси мазь… Вымойся хорошенько и оденься…

– Да-да, – проговорил Колесников, и голос его прозвучал жалобно и благодарно. – Вымоюсь и оденусь… – И он, кажется, впервые посмотрел на свое тело, на кривые царапины на животе и груди, на ссадины на боку и коленках. – Плевать на это! Зато вовремя успели и спасли машину…

– Не болит? – спросил Алька. – Как им не совестно так обращаться с живым, мягким, не пластмассовым, не металлическим человеком!

– От кого захотел жалости! – сказал Толя.

Вдруг на лице Колесникова отразился испуг.

– Мы перегружены на пятьдесят килограммов! – ахнул он, не спуская глаз со стрелки циферблата, показывающей вес корабля. – В чем дело? Внезапно ровный гул двигателей прорезал визг. В двери рубки появилась Леночка, бледная, с перекошенным от страха лицом.

– Он… Он там! – закричала она. – Я пошла в туалет, а он…

– Кто – он? – спросил Толя.

– Робот… Открыла дверь, а он стоит на корточках; нагнулся и разглядывает, зарисовывает спусковой механизм унитаза и время от времени сливает воду… Я чуть не умерла от страха… Ой, он! Он идет, идет сюда… Вы слышите его шаги?