Читаем Пятидесятилетний дядюшка, или Странная болезнь полностью

Пятидесятилетний дядюшка, или Странная болезнь

ГОРСКИЙ. Сошелся!.. Да! – ты как-то необыкновенно счастлив на встречи… Вот мне так нет такого счастия… Я нарочно пошел в сад, чтобы поговорить с Лизанькой… а ты и не искал ее, а нашел… Поздравляю…

МАЛЬСКИЙ. Не с чем, дяденька; а впрочем – благодарю покорно!.. Я и сам хотел поговорить с Лизаветой Петровной… и был так счастлив…

ГОРСКИЙ. Счастлив!.. Да! ты в самом деле очень счастлив… уж и видно, что в сорочке родился…

МАЛЬСКИЙ. Я, дяденька, с некоторого времени что-то плохо понимаю вас… Ваш тон и манеры сделались так странны…

ГОРСКИЙ. Странны?.. Что ж дальше?..

МАЛЬСКИЙ. А дальше то, что мне надо быть дальше от вас, чтобы отстранить недоразумения, к которым я не подал никакого повода и которых я совсем не понимаю…

ЛИЗАНЬКА. Владимир Дмитриевич!.. что вы говорите?.. Бога ради!..

ГОРСКИЙ. Ха! ха! ха! Не беспокойся, моя милая, не упади в обморок напрасно… ведь я не выгоню его; а если тебе так трудно расстаться с ним, то (становится на колени) я на коленях буду просить его, чтоб он не лишал тебя счастия…

ЛИЗАНЬКА. О боже мой!.. (Упадает на стул и закрывает руками лицо).

МАЛЬСКИЙ. Дяденька, к чему комедии – дело может сделаться и проще. Вашу руку – и прощайте. Ежели вы почитаете себя вправе оскорблять меня без причины, то я нисколько не способен выносить ваших оскорблений, особенно, когда они отзываются на других… Посмотрите – Лизавета Петровна даже уж и не плачет: вы заставили ее истратить все слезы…

ГОРСКИЙ. Дьявол! и ты смеешь еще указывать на нее и упрекать меня в тиранстве… Да что я в самом деле – злодей ей, что ли? Нет, я знаю, за кого она терпит: ты, ты противен мне, отвратителен… Я ненавижу тебя!.. Да! будь ты прав… благороден… чист, но… прошу тебя – оставь меня… оставь нас…

МАЛЬСКИЙ. Но подумайте – что вы делаете?.. Что вы из себя теперь представляете?..

ГОРСКИЙ. Всё, что тебе угодно: пусть я подл, низок… тиран – всё, всё, что тебе угодно… только – окажи мне благодеяние, милость – избавь меня от себя…

ЛИЗАНЬКА. Боже мой! Боже мой!.. Вот до чего дошло!.. А! пора наконец!.. Владимир Дмитриевич, прошу вас оставить меня с дяденькою наедине… (Мальский уходит).

Явление XI

Те же, кроме Мальского.

(Молчание. Лизанька снова упадает на стул, ломая себе руки).

ГОРСКИЙ (падая перед ней на колени). Лизанька! друг мой! ангел!.. скажи – что мне с собою делать?.. Я не помню себя, не понимаю, что говорю… делаю… (Рыдая, целует ей руки). Прости меня! прости!.. Не думай, чтобы я не любил тебя, ненавидел… Боже мой! да я так люблю тебя, что если б ты захотела, – я с охотою позволил бы зарыть себя живого в землю!..

ЛИЗАНЬКА (вставая). Да, дяденька – точно, вы меня любите…

ГОРСКИЙ (радостно). Ты веришь этому?.. Не сомневаешься в моей любви?..

ЛИЗАНЬКА. К несчастию – слишком верю и нисколько не сомневаюсь…

ГОРСКИЙ. Как?.. Что ты хочешь этим сказать?..

ЛИЗАНЬКА. Вы всё еще не понимаете?..

ГОРСКИЙ. Но что же… понимать?..{39}

ЛИЗАНЬКА. Дяденька… вы влюблены в меня!.. (Убегает с воплем).

Явление XII

ГОРСКИЙ (один). А, вот оно что!.. Влюблен!.. Да – влюблен, влюблен!.. Ха! ха! ха! влюблен!.. Ах, кабы еще к этому и с ума сойти – то-то бы кстати было!.. Да зачем? – разве влюбиться… влюбиться на старости лет… в девочку… которую называл своею дочерью – разве это можно сделать в полном уме?.. А, так вот она – и болезнь и ипохондрия… вот она и ненависть к ней… к нему… К нему?.. За что ненависть?.. Стало быть, мой племянник… этот мальчик – соперник мне?.. А если соперник – стало быть, я должен ревновать его?.. Да – уж разумеется: что за любовь без ревности?.. Коли отличаться – так отличаться, чтоб быть вполне дураком… Не вызвать ли мне его на дуэль… Оно-таки ко мне пристало… Нет, уж лучше подслушать их разговор, объяснение… застать его на коленях перед нею да кинжалом его… Это лучше… параднее… (Указывая на зеркало). Это что там такое – дай посмотрю… Ба! да это я – что за молодец, чорт возьми!.. (Бьет себя по голове). Это что? – лысина… (Бьет себя по животу). А это? – толстое, пятидесятилетнее брюхо!.. Ну, чем не любовник, чем не жених!.. Всем взял!.. (Хватая себя за голову). А, глупая, старая голова! – растеряла ты свои волосы, а с ними и ум свой!.. (Молчание). Ну, нежный пастушок, ступай же к своей пастушке… нарви цветочков… сплети веночек… да смотри, чтобы больше было ландышей и незабудок… потом поднеси его, ставши на колени… со вздохом… словом – как водится… Ха! ха! ха!.. Боже, великий боже! – спаси и помилуй!.. (Упадает в кресла, закрывая руками лицо).