Пятидесятилетний дядюшка, или Странная болезнь

Те же и Лизанька.

КАТЕНЬКА. Тебе, Лизанька, кажется, лучше?

ЛИЗАНЬКА. Да, я теперь хорошо себя чувствую.

КАТЕНЬКА (целуя ее). Милая моя! как ты похудела, бедненькая! Не хочешь ли идти в сад – тебе бы это полезно…

ЛИЗАНЬКА. Я туда и шла было, да увидела там Матрену Карповну с ее Платошенькой и воротилась назад…

КАТЕНЬКА. Ведь этакая бессовестная – видит, что тут совсем не до нее – и как нарочно расположилась гостить у нас с своим дураком.

ЛИЗАНЬКА. Ну, бог с ними. Коли от зла нельзя отделаться – надо терпеть его. Ты видела нынче дяденьку?

КАТЕНЬКА. Видела. Он спокойнее, чем вчера и третьего дня, но зато еще мрачнее. Теперь и тебе бы, Лизанька, надо сходить к нему повидаться.

ЛИЗАНЬКА. Я хочу это сделать.

КАТЕНЬКА. А посмотри-ко, Лизанька, как хорош Владимир Дмитриевич: пока у нас всё шло еще сносно – он наш друг и родственник и мой обожатель, а как пошло всё хуже и хуже, так он и оставить нас хочет, говорит – еду. Неправда ли, хорош? О, бессовестный!

ЛИЗАНЬКА. Владимир Дмитриевич, и у вас достает духу так огорчать Катеньку… и всех нас?..

МАЛЬСКИЙ. Но… вы знаете… третьего дни… вы сами… видели… слышали…

ЛИЗАНЬКА. Да, что дяденька тогда немного погорячился… вышел из себя… и обошелся с вами немного грубо… но… любезный… Владимир Дмитриевич… вы сами знаете, что с некоторого времени с ним это не в первый раз случалось… просто вспышка… Я уверена, что он уже раскаивается и что больше этого не будет…

МАЛЬСКИЙ. Вы так думаете?

ЛИЗАНЬКА. Да, я имею причины так думать…

КАТЕНЬКА. Да, разумеется, дяденька так добр, и его странные поступки – просто припадки болезни. Впрочем, может быть, вы и рады им, как предлогу, чтоб оставить нас…

МАЛЬСКИЙ. Можете ли вы так думать, Катерина Петровна?..

КАТЕНЬКА. Могу, очень могу, злой человек!.. Вы нас нисколько не любите, вам скучно с нами… Разве я не вижу, что со дня на день вы становитесь печальнее… Кого любишь, с теми весело… (Кланяясь ему). Да уезжайте… с богом – умаливать вас не будут и плакать о вас тоже не будут… (Утирает слезы).

ЛИЗАНЬКА. И вы еще будете говорить об отъезде… (Тихо Мальскому). И ваше сердце молчит… не отзывается на такую любовь?..

МАЛЬСКИЙ. Но… я… конечно… посмотрю… что скажет дяденька… (Про себя). Боже мой! я погиб… она меня любит!..

КАТЕНЬКА. Что же вы так бледны… смущены… Ну, полноте, я не сержусь больше – успокойтесь, верный рыцарь! Я, Лизанька, пойду к дяденьке – скажу ему, что тебе лучше, что ты вышла из комнаты – может быть, он сам захочет, чтоб ты пришла к нему – тогда я скажу тебе. А ты урезонь хорошенько нашего упрямца – да не будь к нему слишком снисходительна – строже с ним – их надо держать в руках… (Уходит).

Явление VII

Лизанька и Мальский.

ЛИЗАНЬКА. Катенька!.. Убежала – не слушает – всегда одна и та же!..

МАЛЬСКИЙ. Да – и кажется, нельзя заметить и малейшего желания перемениться… хоть немного…

ЛИЗАНЬКА. Зачем же? Разве она от этого меньше мила? Разве вы больше бы полюбили ее, если бы она переменилась? Кого любят, в том всё любят – даже и худое, а в ней нет ни чего худого…

МАЛЬСКИЙ. О, конечно!.. но… я не то совсем думал…

ЛИЗАНЬКА. Я знаю, что вас мучит, Владимир Дмитриевич: вам всё кажется, что она мало вас любит…

МАЛЬСКИЙ. Да… но… (Про себя). Боже мой! какая пытка!..

ЛИЗАНЬКА. Успокойтесь. Она может любить тихо, но глубоко… Если вы ее разлюбите, она не придет в отчаяние, но тихо угаснет… и, умирая, всё будет шутить…

МАЛЬСКИЙ. Вы так верно судите о любви, что можно подумать… что вы сами когда-нибудь любили или любите…

ЛИЗАНЬКА (холодно и гордо). Ложное заключение, Владимир Дмитриевич – я никого не любила и не люблю…

МАЛЬСКИЙ (задыхаясь). Да… это правда… я вам верю… и мой вопрос не имел никакого особенного значения… Извините, если я им оскорбил вас…

ЛИЗАНЬКА. Боже мой! да кто ж оскорбляется… Зачем так принимать… Впрочем, я опять-таки скажу вам, что можно и не любя самой, иметь понятие о любви… (С принужденною улыбкою). Видя вас, можно получить понятие даже и о ревности…

МАЛЬСКИЙ (вне себя от волнения). Да… это правда… И сам только теперь начинаю понимать… всю силу моей любви… Прощайте до обеда… Пойду мечтать о любви… (Быстро уходит).

Явление VIII