Читаем Пятикнижие чудес советских евреев полностью

«Скрытый еврей» (так в иудаизме называются люди с примесью еврейской крови) Иосиф Сталин сделал фантастическую политическую карьеру, равную карьерам Александра Македонского, Чингисхана и пророка Мухаммеда. Он стал великим царём с помощью окружающих его евреев и успешных манипуляций их амбициями и судьбами. Именно в успехе этих манипуляций царь Иосиф видел свою гениальность как политика.

Картина 6. 37 лет дружбы и борьбы с евреями

Почти 10 лет после 1917 года Коба-Сталин выглядел очень скромно и вёл себя в быту как бедный горец из села или еврей из местечка. При этом он не умел ораторствовать, имел сильный кавказский акцент, оспенное лицо, небольшой рост, и кавказские усы. Фактически он был рябым, рыжим и сухоруким младшим братом в еврейской семье шустрых и говорливых деятелей из первого состава народных комиссаров (правительства) советской России. В составе ленинской гвардии не было более дружелюбного и трудолюбивого человека. Он был исполнителен, послушен и не интриговал против Ленина, который и назначил его секретарём ЦК партии – высшего и единственного органа власти. Тогда это была техническая и ничего не определяющая позиция. Все первые годы советской власти Сталин был окружён евреями, и все их личные человеческие симпатии были на его стороне. Но они относились к нему с оттенком превосходства и пренебрежения, за что потом Сталин им жестоко отомстил.

Политическая борьба за власть и переход из поди-подай помощника Ленина на должность царя Иосифа начались у Кобы с 1920 года и свелись к борьбе с евреями-руководителями партии-гегемона и их русскими попутчиками. Сначала вместе с честолюбивыми евреями Зиновьевым и Каменевым он скинул с Олимпа организатора Октябрьского большевистского переворота и победителя в Гражданской войне и тоже еврея Троцкого. Затем с помощью второго эшелона большевистской банды убрал с дороги Зиновьева и Каменева. Так послойно и с помощью нижележащих слоёв членов ВКП(б) Сталин расчистил вокруг себя всё политическое поле, оставив для приличия возле себя четырёх послушных и преданных ему малограмотных, как и он сам, «старых большевиков»: Молотова, Ворошилова, Кагановича, и Микояна.

Историю этой борьбы за личную власть Ленина, а затем Сталина над партией и Россией «старый большевик» и еврей Ярославский описал в книге «История ВКП(б)», которую как Тору он разбил на еженедельные главы. Их заставили год за годом еженедельно читать вслух и учить всех граждан СССР и студентов всех вузов. До и после войны эту книгу ежегодно переиздавали, но с удалением фамилий репрессированных «старых» большевиков. Из библиотек изымались и уничтожались предыдущие издания. Первого и главного автора книги, Ярославского тоже расстреляли, как шпиона не то Японии, не то Англии. Во времена Брежнева эта же книга стала называться «Историей КПСС» и превратилась в обязательный вузовский учебник, но власти освободили от её читки простых граждан СССР.

Период восхождения царя Иосифа на престол и нахождения там вплоть до самой смерти шёл при политической поддержке и мощного хора славословия пока ещё не арестованных евреев. Именно евреи сделали из царя Иосифа солнцеподобного Б-га и непогрешимого золотого идола.

С 1950 году Сталин пытался убить ослушавшегося его Иосифа Броз-Тито, который создал на Балканах многонациональную Югославию и игнорировал некоторые указания Сталина. Но для подчинения Израиля не было какой-то одной личности, которую можно было бы уничтожить или обмануть – там сразу наступила почти обезличенная демократия, где роль просталинской компартии была недостаточна для захвата власти. Поэтому царю Иосифу не оставалось ничего другого, как ополчиться на советских евреев. В соответствии с его психологией, явные и потенциальные оппоненты самого великого царя всех времен и народов должны были быть сурово наказаны, т. е. физически уничтожены. С новой силой дали о себе знать гены истребителя евреев Амалека.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее