Пятикнижие чудес советских евреев

Намечалось исключить Эренбурга из Союза Писателей за космополитизм. Тогда как раз шла борьба с «безродными космополитами». Все знали, что исключение из Союза Писателей будет иметь результатом либо голодную смерть, которая ранее чуть не состоялась у замечательного писателя-сатирика Зощенко, либо арест и лагерь вместе с уголовниками, как для нескольких тысяч советских писателей и поэтов или тех, кто только собирались стать таковыми.

История и русская литература уже счастливо позабыли фамилии нескольких выступивших на собрании советских писателей, а также выступление матёрого антисемита Шолохова, состоявших в руководстве этого, так называемого, творческого союза. Зал был набит писателями и поэтами, многие из которых тихо злорадствовали по поводу Эренбурга. При этом все громко аплодировали выступавшим товарищам. Через два часа после сурового осуждения «ответчика», слово «для оправдания и покаяния» было предоставлено Эренбургу.

Как рассказывала тётя Лида со слов жены Эренбурга, Эренбург вначале зачитал несколько писем читателей с положительными отзывами на его недавно опубликованный роман «Буря». В это время уже уставшие участники судилища переговаривались друг с другом и не обращали на него внимания, демонстрируя ему своё пренебрежение и осуждение. Однако потом Эренбург зачитал, как он им сказал, самый дорогой для него положительный отзыв – это была личная записка тов. Сталина, прочитавшего его последний роман «Буря». В зале возникла гробовая тишина, а потом бурные аплодисменты. Собрание было тут же закрыто.

Трудно предположить, что письмо Сталина Эренбургу было спонтанным. Скорее всего, ему было заранее доложено о затевавшемся избиении Эренбурга, который был нужен советскому царю для продолжения «борьбы за мир». Если бы сам Эренбург попросил об этом Сталина, то его жена обязательно рассказала бы об этом тёте Лиде при личной встрече. А тётя Лида пересказала бы это моему папе. Но тётя Лида не знала, как и почему появилось письмо Сталина Эренбургу с оценкой его романа, который вскоре получил Сталинскую премию – высшую советскую награду.

«Выдающиеся советские писатели» того времени, их ученики и окололитературные работники антисемитского сообщества не смогли и не захотели забыть своего конфуза и позора, и начали многолетнюю и планомерную травлю и очернение имени Эренбурга. Они старались дискредитировать его как общественного деятеля, защитника евреев, хорошего писателя и поэта и просто как нечета им, умного, честного и глубоко порядочного человека, не запятнавшего себя ни доносами, ни участием в «разоблачительных» сталинских кампаниях.

Более 70 лет советской власти все многотысячные творческие объединения, включая союзы советских и российских писателей, на 60 % состояли из евреев. Одно время до войны была многочисленная Еврейская секция советских писателей. Однако только Илья Эренбург опубликовал стихотворные строчки «…И я горжусь, горжусь! // А не жалею, что я еврей…»

Картина 7. Пророчества и подвиги

Именно Эренбург, в 1910 году впервые употребил в своих стихах понятие и термин «лагерь» применительно к социалистическому обществу, о котором тогда только мечтали революционеры. Это было первым и предопределяющим пророчеством Эренбурга для 74 лет существования Советского Союза. В 1940 году, в очередном романе, написанном во время внезапно возникшей пламенной дружбы Сталина и Гитлера, Эренбург описал тяжёлую войну СССР с фашистами. Понадобилось разрешение Сталина на публикацию этой пророческой книги.

Выше я уже писал о призыве Пророка и Праведника Эренбурга в 1941 году – «убей немца», который настроил советских солдат и офицеров на войну с Германией. Вклад Эренбурга в пропагандистскую часть войны оказался самым большим и возможно, решающим.

В 1948 году газеты объявили о трагической гибели в автокатастрофе фактического лидера советских евреев, Соломона Михоэлса (Вовси). Часть евреев, как потом, оказалось, справедливо подозревали, что было совершено преднамеренное убийство. Это увязывалось с недавним началом антисемитской кампании в прессе и по радио. Но под страхом смерти от рук гэбэшников, никто не решился сказать о своих подозрениях своим знакомым и родственникам даже шёпотом. Провожали Михоэлса в последний путь более ста тысяч московских и приезжих евреев. Было много речей и соболезнований. Однако, только у Пророка Эренбурга хватило ума и смелости сказать, стоя перед закрытым гробом растерзанного на куски Михоэлса, следующие слова: «Во время недавней войны еврейский народ потерял шесть миллионов человек. Вместе с гибелью Михоэлса можно считать, что потери составили семь миллионов». Этим высказыванием Эренбург, ставил на одну доску немецких национал-социалистов и русских большевиков-коммунистов.