Пятёрка (СИ)

Девочка открыла учебник и тетрадку и, пыхтя, стала пытаться решить задачки по математике. Иксы, игреки, дроби - всё так непонятно. И кому они нужны? Маша задумалась, подперев рукой подбородок. Как решать эти задачки? Надо было бы сегодня внимательней слушать новую учительницу. Она как раз разбирала примеры подобных задач. Однако, всё, что сегодня говорила Ирина Дмитриевна на уроке, было так скучно, что Маша её не слушала, а думала о чём-то своём. Правда, пример разбора этих задач девочка в тетрадь всё же записала. Но всё равно было ничего непонятно. Может, просто подставить числа?

Час стараний, и две задачки кое-как с грехом пополам были решены. Осталась ещё одна. Но, как Маша не билась над ней, её ответ с ответом в учебнике не сходился. "Ладно, - подумала девочка, - напишу чего-нибудь, мать всё равно ничего не понимает в математике".

Девочка слезла со стула и пошла на кухню, где Елена Ильинична прибиралась к приходу мужа. Убирала с пепельницы окурки, протирала клеёнку, всё расставляла по своим местам.

- Я сделала математику, - сообщила Маша.

Мать бросила тряпку, взяла тетрадку и села за стол. Полминуты она разглядывала тетрадь с Машиными каракулями. Однако для Елены Ильиничны математика была таким же сложной наукой, как и для её дочери. Понять, правильно ли Маша решила задачки или нет, она не могла.

- Молодец, - только и сказала Елена Ильинична, закрывая тетрадь.

- Можно я теперь к Тане пойду? - опять жалобно заканючила Маша.

Мать глянула на часы.

- Уже шесть почти. Куда ты пойдёшь? Скоро отец придёт. Сиди дома.

Маша недовольно промычала, словно маленький медвежонок, и ушла в комнату. Подошла к окну и от нечего делать, облокотившись об подоконник, она принялась пялиться на улицу. Начинало вечереть. На куст сирени, растущий под самым окном, почки которого только-только начали распускаться, сели две синицы и принялись громко щебетать. Пришла кошка. Чёрная, из соседнего подъезда, бабы Любы. Сев в палисаднике под сирень, она хищным взглядом своих травяных глаз принялась следить за птицами. Но те, приметив её, вспорхнули и улетели.