Пятисотлетняя война в России. Книга вторая

Министр обороны Грачев судился с журналистом Пэгли из газеты «Московский комсомолец», который обвинил генерала в растрате казенных средств, предназначенных для строительства жилья для военнослужащих, на покупку шести «мерседесов» для собственного удовольствия. Как заметил один великий американец, «в демократическом обществе не дерутся, а подают в суд», что министр и сделал, потребовав, чтобы против журналиста возбудили уголовное дело. Этим самым министр сделал собственную явку в суд обязательной, но, естественно, совершенно не желал этого делать. Судья обычного московского райсуда Говорова трижды откладывала по этой причине слушание дела, а затем неожиданно вынесла постановление доставить министра обороны в суд принудительно с помощью участкового. Вся страна затаила дыхание, ожидая, как милиционеры поволокут в суд генерала армии. Но тот явился в суд самостоятельно и даже, обращаясь к судье, назвал ее «Ваша честь». Кто бы подобное мог представить даже во сне всего года три назад.

Никто не мог представить и того, что творилось в Государственной Думе. Владимир Жириновский, одержав блистательную победу над Тишковской,　ходил героем и в очень приподнятом настроении. Обсуждая вопрос о том, что все депутаты должны пройти перед выборами медицинское освидетельствование на предмет вменяемости, Жириновский похвастался: «Меня это не беспокоит. Я очень здоровый человек… Моча у меня такая, что пить можно». Тут же верный Марычев стал пить что-то из трехлитровой банки, на которую была наклеена этикетка с надписью «Моча Вовы».

Демократическую часть Думы тревожило и другое. В парламент страны шеренгами рвались коммунисты, блокируясь по пути с явными и тайными уголовниками.

В МВД страны был сделан запрос, кто из кандидатов в депутаты на будущих выборах ранее был судим и находился в местах лишения свободы. МВД проявило редкую оперативность.

Начальник Центра Общественных Связей МВД, наш старый знакомый по Буденновску, полковник Ворожцов, глумливо ухмыляясь, зачитал список депутатов-уголовников. Открывал список ранее неоднократно судимый Сергей Адамович Ковалев, которого коммунисты морили в концлагере, а ныне травили в Думе. Следующим шел священник Глеб Якунин, также отбывший долгие годы в коммунистических концлагерях, над которым совсем недавно прямо на заседании Думы глумились фашисты. Потом следовал Юлий Рыбаков и т. д. — все, проходившие до 91-го года по знаменитой 70-й статье Уголовного Кодекса.

А на аэропорт в станице Слепцовской на территории Ингушетии совершил налет десантный спецназ, высаженный с вертолетов. Десантники похитили из кассы аэропорта 7 миллионов рублей, избили швейцарских рабочих, работавших над модернизацией аэропорта, и улетели так же быстро, как и появились. Президент Ингушетии Руслан Аушев пытался поставить этот вопрос на Совете Федерации, но никому подобные мелочи уже были не интересны.

Ибо 26 октября всю страну взбудоражило известие о том, что президент Ельцин второй раз за последние четыре месяца госпитализирован с резким обострением ишемической болезни сердца.

Когда же у Президента Ельцина случился первый сердечный приступ, те, кто пока не очень умело манипулировали Зюгановым и кучкой сбившихся вокруг него бывших функционеров средней руки от КПСС, поняли, что есть шанс захватить власть в стране вполне легальным путем, протащив в президенты на выборах 1996-го года своего человека.

Претендентов на этот пост было много, и, как обычно, в комфортабельном коммунистическом «подполье» в лучших старых традициях плелись византийские интриги. На пост президента претендовали: Петр Романов — директор химического комбината в Красноярске, всю жизнь занимавшийся, помимо боевых отравляющих веществ, изготовлением дешевой водки, а потому очень популярный в народе; бывший генерал КГБ Стерлигов, готовый уложить всю Россию в яму великой борьбы с сионизмом, и даже Александр Баркашов, превосходящий генерала по лихости. Но это были совершенно откровенные нацисты, не знающие наизусть ни одного из коммунистических заклинаний и, что самое главное, никогда, как Зюганов, не варившиеся в　номенклатурном аппарате. Пусть даже на самом дне.

Поэтому о Зюганове заговорили как о едином кандидате от всех «патриотических сил». Это тоже был риск. Однако, все, исповедующие голый нацизм на зыбкой платформе антисемитизма, так лихо провалились на выборах самых различных уровней, что для воплощения в жизнь задуманной схемы совершенно не годились. Достаточно вспомнить, как поэт-патриот Станислав Куняев, главный редактор откровенно фашистского журнала «Наш современник», умудрился проиграть выборы в самой гуще православной Москвы еврею Заславскому. И подобные примеры практически не знали исключений.

Поэтому решили остановиться на кандидатуре Зюганова, который еще умел кое-как разговаривать на новоречи партийных инструкторов старых времен, от которой пенсионеры приходили в экстаз, как от мистического откровения. «Грядет революция старух!» — отметил один циник из зюгановского окружения.