Пятицветный Парагон

Сияние магических предметов пролилось за пределы пагоды и раскинулось во все стороны. К восемьдесят седьмому этажу сияние стало ещё ярче. Мэн Хао использовал всё больше демонических камней и талисманов. Половина его магических предметов была уничтожена.

Не жалея ресурсов, он наконец добрался до восемьдесят девятого этажа. Там его встретило невероятное древнее поле боя — куда ни глянь, везде сражалось несметное множество практиков. С появлением Мэн Хао в самом центре поля боя даосская магия всех этих практиков с рёвом обрушилась на его барьер, чуть не уничтожив его.

По мнению Мэн Хао, сложность прохождения этого этажа не шла ни в какое сравнение с предыдущими. Небо и Земля содрогнулись. Ему не оставалось ничего другого, как выбрасывать всё больше и больше талисманов и магических предметов. Но даже так сложность восемьдесят девятого этажа была запредельной.

Он находился в самом центре поля боя, у которого не было ни конца, ни края. Окружённый со всех сторон, Мэн Хао не мог продвигаться дальше. Даже с талисманами и магическими предметами, выкованными из жизненной силы Кэ Юньхая, ему всё равно было сложно сделать что-либо существенное. Бесчисленное множество практиков со своими божественными способностями находились в одном шаге от того, чтобы полностью раздавить его.

Бледный Мэн Хао взглянул на патриарха Покровителя, который находился на последнем издыхании. Как оказалось, к этому моменту его ненависть к Мэн Хао полностью пропала. За время их подъёма, пережив множество сражений, между ними возникло нечто похожее на узы дружбы.

"В лучшем случае я смогу продержаться ещё двенадцать вдохов..." — вынужденно признал Мэн Хао. Запасы демонических камней, талисманов и магических предметов стремительно подходили к концу. Через двенадцать вдохов он уже будет не в силах дать отпор напирающим врагам, и пагода перенесёт его наружу.

"Только не говорите мне, что мне придётся попытать счастье во второй раз?" — тяжело дыша, спросил себя Мэн Хао. Он не хотел использовать второй шанс, желая заполучить всё необходимое за одно восхождение. В противном случае Кэ Юньхаю придётся выковать ещё больше магических сокровищ для него, чего Мэн Хао совершенно не хотел.

В этот критический момент за ним наблюдали все ученики секты Бессмертного Демона. Каждый думал о своём. Но практически все практики с Южных Небес надеялись стать свидетелями провала Мэн Хао. Как же они хотели, чтобы он споткнулся на этом этаже и был выброшен наружу. В каком-то смысле их позицию можно описать поговоркой: "ни себе, ни людям". Мэн Хао уже целый час находился на восемьдесят девятом этаже, словно их негативные мысли действительно влияли на его прогресс.

Зрители видели, как сияние магических предметов начало постепенно тускнеть и уменьшаться. Практики Южных Небес были несказанно рады такому повороту событий. Один из членов формации клана Цзи очень сильно гордился своей репутацией, но даже он, на секунду забывшись, закричал:

— Он точно провалится! Ха-ха! Своими нечестными методами он открыл дьявольские врата и ступил на кривую дорожку. В итоге он не добьётся победы. Ему точно не пройти дальше этого этажа! Небеса и Земля глубоки и непостижимы. Ветра могучи и всеобъемлющи. Практики, вроде нас, должны всего добиваться своими силами! На что он вообще рассчитывал, решив воспользоваться чужой силой? Этот парень действовал нечестно с самого начала, нет ничего удивительного в том, что он в конце концов проиграет!

Пока толпа злорадно ждала поражения Мэн Хао, а сияние магических предметов продолжало тускнеть... глаза Кэ Юньхая внезапно наполнились решимостью. Он резко поднялся и молниеносно оказался снаружи восемьдесят девятого этажа. В его руке блеснул медальон парагона. С предельно серьёзным выражением лица он поднял медальон к стене пагоды, намереваясь приложить его к стене.

Увидев это, остальные парагоны попытались остановить его.

— Юньхай, ты не можешь!

Седьмой парагон, старик-небожитель, был особенно встревожен. Он возник рядом с Кэ Юньхаем и сказал:

— Юньхай, ты должен трижды подумать, прежде чем сделать это!

Кэ Юньхай несколько мгновений молчал, а потом посмотрел на него и сказал:

— Отведённый мне срок почти подошёл к концу. Мне осталось жить ещё пару месяцев.

Старик нерешительно посмотрел на Кэ Юньхая, а потом вздохнул:

— Если ты это сделаешь, боюсь, у тебя не будет даже этих нескольких месяцев.

— Старик Семь, ты прожил всю свою жизнь ради Дао и так и не завёл детей. Тебе не понять веса отцовской ответственности. Из всех моих детей остался только один, Цзюсы. Не имеет значения, когда я обращусь в прах. Я только надеюсь, что, когда меня не станет, он сможет продолжать жить счастливо. Цзюсы всегда был избалованным мальчишкой, мне всегда было тревожно на душе из-за этого... — Кэ Юньхай со вздохом посмотрел на остальных парагонов. — Но сейчас он выбрал дорогу закалки тела. Поэтому я готов на всё, чтобы помочь ему добыть Печать Драгоценного Тела Девятого Неба и загадочную технику Освящения Плоти.