Пятнадцать жизней Гарри Огаста

В ответ Люси задрала халат, выставила на всеобщее обозрение свои панталоны, которые были ей явно велики, и принялась вилять бедрами, имитируя танец. Это вызвало реакцию у других пациентов: Саймон громко разрыдался, а Маргарет принялась раскачиваться и подпрыгивать. В комнату тут же ворвался Билли-Урод с дубинкой и принялся надевать на Люси смирительную рубашку. Что же касается доктора Абеля, уши которого к этому моменту приобрели рубиновый цвет, то он поспешно ретировался.

Раз в месяц нас разрешали посещать, но к нам никто не приходил. Саймон говорил, что так даже лучше – он стыдился самого себя и не хотел, чтобы кто-нибудь видел его таким, каким он стал.

Маргарет в дни посещений кричала и царапала стены, обдирая в кровь пальцы. В итоге ее накачивали седативными препаратами и запирали в палате.

Люси, изо рта которой почти всегда стекала струйка слюны, заявляла, что нам стыдиться нечего и стыдиться должны они. Несчастная никогда не объясняла, кого она имела в виду, но это было ясно и так. Безусловно, она была права.

Через два месяца я решил, что мне пора покинуть приют для душевнобольных.

– Теперь я понимаю, – заявил я, сидя перед столом доктора Абеля, – что пережил психический срыв. Разумеется, мне потребуется наблюдение и рекомендации специалиста. Что же касается вас, то я очень вам благодарен за то, что вы помогли мне преодолеть мое болезненное состояние.

– Доктор Огаст, – сказал психиатр, проводя ручкой линию на листе бумаги, – я полагаю, что у вас был не просто психический срыв. То, что с вами произошло, на мой взгляд, говорит о весьма сложном и тяжелом психологическом расстройстве.

– И что же вы предлагаете? – поинтересовался я.

– Мне бы хотелось подержать вас здесь еще некоторое время, – ответил мой собеседник. – Сейчас появились новые, очень эффективные препараты, и, на мой взгляд, это именно то, что вам нужно…

– Препараты?

– Как раз сейчас прошли очень интересные эксперименты с фенотиазином…

– Это яд для уничтожения насекомых.

– Нет-нет, доктор Огаст, нет. Я понимаю ваше беспокойство – вы ведь врач. Но я заверяю вас, что, когда я говорю о фенотиазине, я имею в виду его производные…

– Мне бы хотелось услышать на этот счет еще чье-нибудь мнение, доктор Абель.

Мой собеседник заколебался. Мне стало ясно, что, подвергнув сомнению его компетентность как специалиста, я создал почву для конфликта.

– Я вполне квалифицированный психиатр, доктор Огаст.

– В таком случае вы должны понимать, что для успешного лечения крайне важно, чтобы пациент верил в эффективность проводимых мероприятий и процедур.

– Да, – нехотя согласился доктор Абель. – Но в этом учреждении я единственный квалифицированный врач.

– Это неправда. Я тоже вполне компетентен.

– Доктор Огаст, вы ведь больны, – заметил мой собеседник со снисходительной улыбкой. – Вы не в том состоянии, чтобы обсуждать методику лечения, тем более когда дело касается вас самого.

– Я хочу, чтобы вы позвонили моей жене, – твердо сказал я. – Она имеет полное право знать, какую методику лечения вы применяете по отношению ко мне, и либо дать свое согласие на ее использование, либо от нее отказаться. Я не хочу принимать фенотиазин, и если вы собираетесь пичкать меня им насильно, вы должны получить на это согласие моих ближайших родственников. Жена – моя ближайшая родственница.

– Насколько я понимаю, доктор Огаст, вас поместили сюда в том числе и по ее инициативе.

– Тем не менее она в состоянии отличить хорошее лекарство от плохого, – настаивал я. – Позвоните ей.

– Что ж, я подумаю.

– Не надо думать, доктор Абель, – с нажимом произнес я. – Просто сделайте это – и все.

Я до сих пор не знаю, выполнил ли доктор Абель мое требование.

Откровенно говоря, я в этом сомневаюсь.

Первую дозу лекарства персонал приюта для душевнобольных постарался дать мне, не прибегая к открытому насилию. Ко мне прислали медсестру, Клару Уоткинс, которая, судя по всему, получала злобное удовольствие от своей работы. Она вошла ко мне с подносом, на котором лежали обычные таблетки и шприц.

– Ну вот, Гарри, – произнесла Клара, стараясь не смотреть мне в глаза. – Это вам поможет.

– Что это? – спросил я, зажав таблетки в ладони и глядя на шприц, хотя уже все понял.

– Это лекарство, – пропела медсестра с фальшивой улыбкой. – Вам ведь нравится принимать лекарства, не так ли?

Стоявший у дверей Билли-Урод сверлил меня взглядом, явно готовый в любой момент применить силу. Его присутствие подтверждало мои подозрения.

– Я требую, чтобы мне показали официальный бланк согласия на прием препарата, подписанный одним из моих ближайших родственников, – заявил я.

– Выпейте лекарство, – велела Клара, схватив меня за рукав.

Сделав резкое движение, я освободился.

– Я требую присутствия юриста, защищающего мои интересы, – заявил я.

– Гарри, это не тюрьма, – продолжая улыбаться, сказала Клара и многозначительно взглянула на Билли. – Здесь нет никаких адвокатов.

– У меня есть право знать мнение независимого эксперта.

– Доктор Абель желает вам только добра. В чем проблема? Ну же, Гарри, давайте…