Пятничная я. Умереть, чтобы жить (СИ)

— Что за?.. — начал было Фьорнфельт, но заткнулся и уставился на группку, которую образовали хозяева замка и примкнувшие к ним эльфы.

Спешившись, он пошел было к ним с явным намерением задать очевидные вопросы, но был перехвачен на полпути мальчишкой-слугой, который дернул его за рукав, а после зашептал что-то на ухо, при этом периодически указывая рукой в сторону Янис-Эль. Капитан выслушал его, кивнул, усмехнувшись, и, сделав еще несколько шагов, раскланялся не без язвительности в жестах.

— Пресветлый дор Несланд. Пресветлый дор Халльрод. Фьорнис Титус-Тит.

Янис-Эль прищурилась нехорошо. То, что чертов упрямец Фьорнфельт подчеркнуто с ней не поздоровался, зацепило.

— Что здесь произошло? — распрямившись, капитан быстро обежал всех внимательным взглядом.

Эйсон развел руками. Халльрод разинул рот. Титус вскинул брови…

— Нападение кадехо, — отрезала Янис-Эль, — которое стало возможно в том числе и по твоей вине. Из тебя плохой слуга, человек.

Янис-Эль понимала, что обвинение было сильным и не совсем справедливым. Да и выпад про слугу — не больно-то честным. Но хорошая встряска всей этой богадельне была совершенно необходима. Фьорнфельт стиснул рукоять меча и собственные зубы так, что Янис-Эль послышался хруст.

— Мне сказали, — проскрипел он задушенно и откашлялся, — ты что-то лепетала о том, что срочно желаешь меня видеть, но я даже не предполагал…

Янис-Эль нетерпеливо отмахнулась.

— Хватит! Погибли люди! Твои люди, а тебя в это время где-то черти носили! Где ты был?

— Я не обязан…

— Теперь обязан! Знаешь, я тут совершенно случайно выяснила, что уже часа два как ношу фамилию Несланд. Так что теперь я, хоть и по-прежнему «эльфа» и «коротышка», но тебе все же госпожа. А потому встань ровно и слушай, что тебе говорят. Сил у меня нет еще и с тобой, капитан, препираться. Какая-то скотина так приложила меня по башке, что того гляди мозги через уши вытекут. Узнаю кто, кишки зубами выгрызу. А теперь просто ответь мне — где ты был, когда на замок напали кадехо?

Фьорнфельт дернул щекой и потупился.

— Я получил приказ от пресветлого дора Халльрода съездить…

— Стоп. Разве не ты говорил мне, что гарнизоном замка командует пресветлый дор Несланд?

— Все так. Командует, — в голосе капитана послышалась скрытая издевка.

— Тогда какого хрена ты выполняешь приказы посторонних лиц?

— Позвольте, — начал было Халльрод, но Янис-Эль ничего и никому этим вечером позволять не собиралась.

— С этого момента, — она повысила голос, и звук его отразился от стен, вспугнув устроившихся ночевать на башнях замка птиц. — С этого момента ты будешь выполнять команды, которые тебе поступят только от пресветлого дора Несланда. Или от меня, поскольку ему, как мне теперь очевидно, заниматься такими вещами совершенно недосуг. Более того, теперь непосредственным командиром гарнизона замка назначаешься ты, капитан. Теперь только ты несешь ответственность за то, как себя ведут, как выглядят и как воюют твои солдаты. И с тебя за это будет спрос. Это ясно? — Фьорнфельт выглядел странно, но ситуация его совершенно явно устраивала, а потому он лишь смешливо вздернул брови и кивнул. — Возражений нет? — Янис-Эль повернулась к дору Несланду.

Судя по выражению лица, они совершенно точно были у дора Халльрода, но что-то сказать он просто не успел — Эйсон Несланд вдруг улыбнулся и кивнул. Янис-Эль, на мгновение буквально ослепленная увиденным, отвернулась, тряхнула головой, совершенно забыв, что делать этого не стоило — боль тут же плеснула из затылка в виски — и вновь уставилась на замершего перед ней высоченного капитана Фьорнфельта.

— Возражений нет. Господин мой пресветлый муж, — невольно передразнивая интонации Гюльчатай, продолжила Янис-Эль, — сказанное мной утвердил. Тогда слушай первый приказ. Сегодня, после того как дор Халльрод велел тебе уехать из замка, а ты его почему-то послушался, ничего не доложив своему командиру, кто-то открыл калитку, через которую во внутренний двор проникли кадехо. В результате, повторюсь, погибли люди, и чудом уцелел юный Альф Несланд, — Фьорнфельт вскинул было опущенные глаза, и Янис-Эль ответила ему таким же серьезным взглядом. — И я хочу знать, кто это сделал. А после сама, не полагаясь на мягкосердечие дора Несланда, которым вы все, судя по всему, привыкли пользоваться, решу судьбу этого человека. С этим тоже, надеюсь, все ясно, и возражений не имеется?

Фьорнфельт кивнул, и глаза его стали как щелки, а на щеках заходили желваки. Горе-супруг Янис-Эль последовал его примеру и тоже кивнул, а после спохватился и покачал головой. Янис-Эль перевела это так: да — все ясно, нет — возражений не имеется.

— Прекрасно. И тогда последнее, третье, капитан. Наша завтрашняя утренняя… гм… разминка в свете последних событий переносится. Боюсь, я не в форме, — Янис-Эль коснулась рукой гудевшего затылка.