Пятничная я. Умереть, чтобы жить (СИ)

Янис-Эль усмехнулась: «Мели, Емеля…» Парень не был из числа тех, кто уже испытал на себе воспитательные меры авторства Александры Иртеньевой. Видимо, был неглуп и на прямой «военный» конфликт никогда не шел, ограничиваясь словесными выпадами. Вопрос только, с чего он вдруг так особо невзлюбил бедняжку Янис-Эль. Не дала, чтоль, когда?.. Или причина все в том же долбаном браке с человеком, который ей предстоял?

— Ну что же вы, фьорнэ Моберг, ничего земляку своему не отвечаете?

Проклятье! Янис-Эль, в очередной раз подпрыгнув от неожиданности, обернулась. Опять Тарон! Ну кто б сомневался! Только, что он тут?.. Тарон перевел смеющиеся глаза с лица Янис-Эль — наверняка раздосадованного до чертиков — на разрозненную толпу, состоявшую из людей и державшихся несколько обособленно эльфов:

— И чего стоим? Специальное приглашение надо?

Курсанты затопали как слоны. На мгновение возникла каша-мала, в которой не приняли участие только сам Тарон и застывшая в изумлении Янис-Эль, а потом хаос внезапно обрел форму — ровная шеренга студентов замерла, вытянувшись по стойке «смирно».

— Неплохо, — оценил Тарон. — За одним исключением.

Темные глаза вновь вернулись к Янис-Эль, и она почувствовала, что у нее начинают пылать ее длинные и забавно подвижные эльфийские уши. Свое место в строю найти было несложно и без всякого дара — в самом хвосте шеренги, потому как никого ниже Янис-Эль в Академии, похоже, просто не было. Подорвавшись, она уже через миллисекунду стояла, где положено — руки по швам, плечи расправлены, пятки вместе, взгляд перед собой. Тарон кивнул.

— Наше сегодняшнее занятие…

Янис-Эль моргнула. Это что же получается? Нет, что Тарон не сторож и не смотритель, а кто-то куда более значительный в Академии, она уже и так догадалась, но чтобы именно он оказался преподавателем боевых искусств? Об этом самом «преподе-боевике» она слышала не раз. Его — в прошлом лучшего фехтовальщика страны и героя, командовавшего пограничной крепостью, которая, выдержав осаду врага, так и не сдалась, изменив тем самым ход последней войны, — уважали. Причем, как люди, так и эльфы. И потому, что та война, на которой и прославился здешний преподаватель боевых искусств, была с общим врагом — с коварными и жестокими нагами. И потому, что проявленную им отвагу просто нельзя было не уважать. Он был кумиром. И он был чрезвычайно строг. Заслужить похвалу от этого человека считалось чем-то из ряда вон. Удостоившиеся чего-то подобного курсанты носили ее так, словно это был высший государственный орден. Но что именно эта легендарная в Академии фигура — и есть Тарон?! Янис-Эль покачала головой и тут же удостоилась внимания.

— Вы в чем-то со мной не согласны, фьорнэ Моберг?

Бли-и-ин… Или как говорят в таких случаях эльфы — Вечный лес!

— Никак нет!

— Тогда и не трясите головой, как сарим у привязи.

— Это она без проблем. Ей привычнее трясти другим местом, — раздалось из строя, и Янис-Эль вздохнула.

— Фьорнис Кирл-Сон? — Тарон вскинул бровь, а Янис-Эль тихо хрюкнула — больно уж у ее недоброжелателя фамилия забавной оказалась, почти как у толстяка с моторчиком по фамилии Карлссон. — Кажется, вы что-то имеете против фьорнэ Моберг? В таком случае не кажется ли вам более достойным не выкрикивать с места, а высказать все в лицо?

— Готов хоть сейчас, пресветлый дор!

— Тогда прошу ко мне. Янис-Эль, сюда же, — Тарон махнул своей единственной рукой. — Думаю, вам будет полезно выпустить пар. К бою!

— Я с теми, кто не достоин звания воина, не дерусь, — долговязый Кирл-Сон выпятил подбородок.

— Я вам это и не предлагаю, — Тарон легко пожал плечами. — К бою. У вас пять минут.

— Да она и одной не продержится, — Кирл-Сон, демонстративно хрустнул костяшками, разминая пальцы.

Янис-Эль заскучала. Еще один болван малолетний, которого уму-разуму учить… Забияка прыгнул вперед, широко размахнувшись. Янис-Эль легко отступила в сторону, уклоняясь от удара, перехватила нападавшего привычным захватом и отправила Кирл-Сона, как ему и положено, в полет. На маты, набитые соломой.

Эльф вскочил, еще больше озверел, что стало совершенно очевидно по той самой «неотразимой» улыбке, которой, как видно, обрастали все «ушастики» в состоянии… Как там Джоанна это назвала? Эйнор-тоу? Янис-Эль для себя решила, что это, наверно, что-то вроде боевой трансформации, которая происходила сама собой от ярости или в том случае, когда «длинноухому» предстояло сражаться. Вот Кирл-Сон и обзавелся «акульей челюстью»… А следовательно, стал и на порядок сильнее. Это нужно было учитывать.

Эльф-забияка вновь, очертя голову, кинулся навстречу Янис-Эль… И все повторилось. Уклонение, захват, рывок для ускорения инерции уже и без того движущегося тела, глухой удар о маты. В очередной раз вскочив на ноги, Кирл-Сон возмущенно заорал:

— Она не дерется! Это не бой! Это…