Пятница (СИ)

Вываливаемся на улицу. Мороз. Идет снег, крупными хлопьями оседая на землю. Отхожу немного в сторону, загребаю горсть снега, умываю лицо. Легче, но не сильно. Ведет. Подхватываю свою ношу и тащу в сторону такси. Называю свой адрес. Желтая иномарка плавно трогается, а тянусь губами к Саше. Парень отвечает пылко и страстно. Видимо, недели жесткого траха ему недостаточно, хочет еще. С радостью удовлетворю его желание. Водитель неодобрительно косится на нас в зеркало заднего вида, а я не могу оторваться от сладких мягких губ. Руки забираются под куртку, шарят по телу, крепкому и подкаченному, не смотря на видимую хрупкость.

Машина тормозит резко. Нас кидает вперед, смеемся. Протягиваю водителю деньги, и вываливаемся на дорогу. Путь до подъезда пытаемся преодолеть, не разрывая поцелуя. Не получается. Саша поскальзывается и падает, поднимаю его, отряхиваю мокрый снег. Еще несколько шагов и он снова падает. Меня сгибает пополам от приступа хохота, но все же поднимаю обиженного парня, целую, откидываю непослушные волосы с лица. Они мягкие, с удовольствием пропускаю их сквозь пальцы. Со стороны этот жест, наверняка, выглядит мило и интимно. Но в столь поздний час на улице никого нет, никто не увидит наше милование.

Пищит домофонная дверь, пропуская нас в подъезд, нажимаю на кнопку лифта. Мне кажется, что мы летим на ракете, настолько быстро он поднимает нас наверх. Прижимаю Сашу к стене возле двери квартиры, не могу насытиться его поцелуями. Классный мне попался мальчик. В голове бардак. С трудом воспринимаю окружающую реальность, чувствую только желание, члену уже давно тесно в обтягивающих джинсах. Не сразу осознаю, по какой причине Сашины губы столь стремительно удаляются от меня, и почему куртка начинает душить. Глаза парня расширяются, в них плещется страх.

- Как повеселился? – раздается над ухом тихий и спокойный голос Стаса.

- Еще не закончил, - рычу, вырываясь из его хватки.

Но добиваюсь только того, что мягкая ткань режет кожу на шее, а воздуха катастрофически не хватает. Злость волнами поднимается из глубин души. Брыкаюсь, матерюсь на весь подъезд. Добился только того, что Саша испугался меня и вжался в стену. Стаса, кажется, мои трепыхания не трогают, он продолжает спокойно удерживать меня. Я выдохся, покорно повиснув.

- Кто это?

- Саша, - меня снова накрывает приступ смеха.

Я ржу, как конь, они стоят и ждут, пока я успокоюсь. Успокаиваюсь, вытираю слезы, выступившие на глазах.

- Езжай домой, Саша, - холодно бросает Стас и выхватывает у меня из рук ключи от квартиры.

Парень исчезает на глазах. Просто растворяется за нашими спинами.

В квартиру не вхожу, влетаю, некрасиво растягиваясь на полу. Слышу, как закрывается дверь, щелкают замки. Меня совсем неделикатно вытряхивают из куртки, снимают туфли. Сажусь на полу. Смотрю на мужчину. Стас спокойно раздевается, аккуратно вешает черное пальто в шкаф, разувается. Оборачивается ко мне, и в этот момент понимаю, что сейчас пожалею о каждом поступке сегодняшнего вечера. Мужчина ставит меня на ноги, придерживает одной рукой, правильно, потому что пол качается, а стены пришли в движение. Начинает мутить. Секунды текут медленно. Дышу часто и вскоре прихожу в себя. Стас, убедившись, что я не упаду опускает меня и отступает на шаг. Его пальцы смыкаются на подбородке, он поднимает мою голову и пристально смотрит в глаза. От его серьезного лица на губах появляется кривая усмешка, улыбки у меня просто не получилось, потому что пытался сдержать новый приступ истерического смеха. Он, видимо, расценивает выражение моего лица, как издевательство, потому что ухмылка стирается с лица хлесткой и сильной пощечиной. Снова оказываюсь на полу, прикладываю руку к горящей щеке и смотрю на Стаса, хлопая длинными ресницами.

- Что я тебе говорил о наркотиках? Помнишь? – расстегивает ремень, вытаскивает его из брюк.

Аксессуар висит у него в руке черной узкой змеей, закручивается крупным кольцом.

- Помню, - киваю, нет смысла говорить, что я забыл, не поверит.

Хочу еще что-то сказать, но получаю кусачий удар по правому предплечью. Сглатываю, поднимаю взгляд на Стаса. Теперь по его лицу видно, что он взбешен. Его состояние передается и мне. Кем он себя возомнил? Какое право имеет поднимать на меня руку?

- Сука, - выплевываю оскорбление и с неожиданной резкостью подскакиваю на ноги.