Пятницкий

Во время одной из своих встреч с Лениным в Париже Пятницкий с тревогой и горечью говорил о страшной неразберихе во всех партийных делах в России и за границей. Нужен новый авторитетнейший центр, вокруг которого стали бы сплачиваться все большевики и в России и в эмиграции.

Инициативу по организации такого центра должны взять на себя большевики — члены редакции нынешнего ЦО. Оказалось, Ленин и его друзья уже составили тогда план созыва Всероссийской партийной конференции (Пражской), значительную роль в организационной подготовке которой, как мы уже знаем, пришлось играть Осипу Пятницкому.

Кстати, охранка со своей стороны тоже оценила деятельность Пятницкого по подготовке Пражской конференции. В агентурной записке от 9 февраля 1912 года сказано следующее: «Техническое оборудование порядка и способа переправы делегатов через имперскую границу и последующей отправки таковых в Прагу всецело были переданы на усмотрение главного транспортера ЦО «Альберта» (известный Департ. полиции мещ. гор. Вилькомира Ковенской губ. — Иосель Ориолов Таршис, исполнявший в 1907 г. обязанности секретаря Моск, комитета РСДРП под парт, псевдонимом «Пятницы», проживает в настоящее время в Лейпциге под фамилией Рашковского), последний связывался с отъезжавшими, не имевшими заграничных паспортов, еще в пределах пограничной полосы, преимущественно в районе Привисленских губерний, и организовывал данный переход границы при посредстве хорошо известных ему по транспортировке литературы контрабандистов».

Неизменная верность Пятницкого большевизму, ленинским взглядам и установкам во всех принципиальных вопросах строительства партии, ее Программы, стратегии и тактики не означает, что Пятницкий вообще не вступал никогда в споры с Лениным по частным вопросам. Безоговорочное преклонение перед авторитетом Владимира Ильича вообще не имело места среди ближайших единомышленников Ленина. Оно было бы чуждо, противно самой натуре Владимира Ильича, охотно и уважительно выслушивавшего каждого своего оппонента и бросавшегося в страстный бескомпромиссный спор с ним, если приводимые доводы противной стороны казались ему ошибочными.

В этом отношении Владимир Ильич был антиподом Плеханова, тщательно оберегавшего свой авторитет признанного лидера и не снисходившего до спора с человеком, коего он, Георгий Валентинович, считал во всех отношениях ниже себя.

Так вот, о некоторых спорах Пятницкого с Лениным.

В годы своей второй эмиграции Осип мало чем напоминал того юношу, который появился в кругах революционной эмиграции, имея в своем багаже лишь опыт ловкого, удачливого агента «Искры» да отважный побег из Лукьяновской тюрьмы. В то время Осип жадно впитывал в себя все, что слышал от старших товарищей, и, отлично сознавая свою малограмотность в области теории, не рисковал вступать в споры, если только они не затрагивали самого главного, составляющего смысл жизни самого Осипа — беспощадной борьбы с ненавистным царским режимом. Он осматривался, внимательно слушал, запоминал, а в те короткие часы, которые приходились на сон и отдых, читал, читал, читал…

Теперь совсем другое дело. Кроме огромного опыта транспортировки людей и литературы, были Одесса 1905 года, работа в Московском комитете, выкристаллизовавшиеся в бесконечных спорах с меньшевиками, эсерами, бундовцами твердые политические убеждения, появился, наконец, широкий взгляд и на международное революционное движение как результат близкого знакомства с деятельностью социал-демократических организаций Германии, Франции, Англии, Швейцарии и Австро-Венгрии. Лучше всего, конечно, знал Пятницкий социал-демократическую партию Германии, ведомую такими прославленными вождями, как Август Бебель, Карл Каутский, Франц Меринг.

Мощь, богатство, колоссальные возможности этой партии, действующей совершенно легально, произвели на молодого революционера с литовской окраины России неизгладимое впечатление. В то время как в России социал-демократическая партия только создавалась — в великих муках, в крови и под звон кандалов, в то время как в России первые социал-демократические кружки и группы, малочисленные и организационно плохо оформленные, вынуждены были действовать в глубочайшем подполье, а каждый состоявший в них рисковал своей свободой и жизнью, в Германии… Да, чего только не имела социал-демократическая партия! И собственные, прекрасно оборудованные типографии, и народные дома, и кафе, и кооперативы, и помещения, где за хорошими письменными столами сидели платные функционеры партии, которым не угрожали ни безработица, ни нищета.

И Осипу в первые годы жизни его в Германии казалось, что он из ада, минуя чистилище, попал прямо в социал-демократический рай. Сотни тысяч членов партии, трехмиллионная профсоюзная организация, находившаяся под прямым влиянием социал-демократов, многочисленная сильная фракция в рейхстаге, партийные собрания, веселые собеседования в пивных за кружкой великолепного пива, пособия по безработице… Да мало ли что еще…