Пятно

Нужный человек страшно блеснул в полутьме очками. Баринов ещё больше вжался в стену землянки. Сидящие возле двери, пропуская человека потеснились, вошедшие присели рядом. В землянке стало и тесно, и душно.

— Ну что ж, все в сборе, можно начинать. — Бодрым тоном произнёс Басов, подвигая гражданскому второй ящик. — Располагайтесь.

Баринову стало совсем плохо, он вновь потерял сознание.

— Какой нежный! — растягивая слова, осуждающе покачал головой Басов.

— Депутат! — в том же тоне поддакнул кто-то от входа.

— Симулирует, сука.

— Не, в натуре. Артист.

Это всех развеселило.

И этого смеха в охранении замаскированный боец не слышал, и не мог слышать. Землянка была на несколько метров утоплена в землю, никакие звуки не пропускала. К тому же, находящийся в сторожевом охранении решил немного подремать. Знал, минут двадцать, двадцать пять в его распоряжении было. Дремать и в жаре, и в холоде он мог. Привычка выработанная годами и условиями армейских тренировок. Когда тело спит, а мозг, даже не весь, часть его, не спит, бодрствует, а тело отдыхает. Полезная армейская вещь. Сильно выручает в сложных армейских буднях. И здесь так. Боец расслабился, потом отключился, хотя руки так же держали автомат, сознание чутко вслушивалось в окружающие звуки. Оно же, вновь зафиксировав посторонний лёгкий хруст веток, и разбудило бойца. Как игру мышей-полёвок в траве, ему показалось, либо шаги лисы… Охранник, как и не дремал, не шевелясь, чуть приподняв голову, превратился в слух. Людей он не ждал, знал, все, кому нужно, уже здесь. Звуки принадлежали либо лисе, либо… зверю покрупнее, медведю, например. А возможно это и лось… Нет, лось идёт тяжело, никого не опасаясь, с шумом, словно танк, и медведь так же. А это… это… Додумать он не успел, получил сильнейший удар по голове чем-то тяжёлым сверху и сзади… Хрустнули шейные позвонки, треснуло основание черепа. Ничего уже не чувствуя, ткнулся лицом в жёсткий лесной покров.

Сразу же за этим, из кустов бесш умно выскочили с десяток человек, в светло-зелёных камуфляжах, в полном боевом снаряжении, с короткоствольными автоматами в руках иностранного образца с длинными прямыми многозарядными рожками, двое держали в руках тяжёлые ручные пулемёты… Легко преодолев поляну, сосредоточились на незаметной сверху точке. Первый, старший из них, дал знак рукой, бойцы чуть отбежали, держа в поле зрения замаскированный вход, втянув головы, присели. Самый маленький из них, лёгкий и подвижный, скользнул в приоткрывшийся створ замаскированной первой двери, затем, через пару секунд выскочил, упал на землю, прикрывая голову руками… Земля вздрогнула. Вздрогнула своей крышей и замаскированная землянка. Вспорхнув, потревожено громко крича, захлопала крыльями пернатая живность с ближайших деревьев и кустов. Бойцы вскочили, часть из них прыгнула в открывшийся пыльно-дымный проём. Светошумовая граната сделала своё дело. Практически все находящиеся внутри были ослеплены, оглушены, ничего не видели и не понимали. Включая и Баринова.

32

В кабинете майора Ветрова, следователи вновь молча рассматривали мутную столешницу приставного стола, за которым сидели. Снова слушали такой же мутный голос начальника. На этот раз майор не ругался, майор сам с собой вслух разговаривал. О том, что прошло уже трое суток, что он не понимает, чем его подчинённые занимались всю эту бездну времени. Что чёткой версии ни у кого нет. Что он вообще зря поручил им такое простое дело… Он удивлён. Он расстроен. И «наверху» удивляются, и вообще…

И почему все начальники такие? — не поднимая глаз от столешницы, мысленно размышлял капитан Мухин. — Больные что ли? Словно ветрянкой в детстве объелись! В следаках ходит — нормальный вроде человек, и товарищ вроде нормальный, и всё понимает, не «дерево», и так же всё оценивает… Стоит только сменить на должность начальника — пожалуйста: зануда, бумажная душа и яростный ретранслятор чужих выводов и настроений. Как Ветров сейчас. Они, наверное, считают своей главной задачей накрутить подчиненным «хвоста», а мы, словно заводные игрушки, после этого резво побежим по дорожке… Так они думают, да? До следующего завода? Или это место такое? Должность? Не понятно! Мухин сидел как-то в кресле начальника, замещал, ничего такого в кресле не почувствовал. Мягкое и мягкое, ничего особенного, не окрыляет, на подвиги не зовёт… Раскрываемость? А что раскрываемость… Мухин и ребята стараются…