Пятно

Только в одном этом, брошенном руководителями строительных компаний, бизнесе, не считая некоторых других, у Владимира Петровича, например, «зависли» серьёзные деньги. Их нужно было непременно возвращать. Воз-вра-щать! Что, конечно же, по понятиям. Инвесторы, вложившие не хилые бабки через административные возможности «фирмы» Владимира Петровича, «мягко» намекали на безусловный возврат. Так же считал и Владимир Петрович. Ему в этом было не так уж и тяжело. Сбежавших искать и не требовалось. Все деньги — так умно когда-то предложил «министр» фирмы Владимира Петровича Михаил Старыгин — пошли через посредников. Только через них. А ими являлись, не больше не меньше, чиновники мэрии, депутаты Госдумы, высшее руководство силовых ведомств, советники депутатов, прокурорские и просто «значимые» в Москве люди.

Они были на виду. Жили здесь же, пусть и в разных местах. От Центра, до Рублёвки и Барвихи. Ездили по тем же дорогам, посещали одни и те же рестораны, фитнес, спа— и прочие спортивные центры, пользовали тех же врачей. И все были наперечёт. Находились в одной компьютерной базе «фирмы» Владимира Петровича. Вместе с должностями, адресами проживания и местом работы, номерами сотовых и домашних телефонов, суммами взятых денег, личными привычками, пороками, слабостями, и прочими негативами… За что легко можно было любого взять за задницу (как игриво замечал Владимир Петрович). Даже если они «слиняют» за рубеж.

— Владимир Петрович, нужно принять превентивные меры к дебиторам, — заметил Старыгин на очередном «совещании» у босса. — Чтоб не сбежали. Вот полный список.

— С полной базой. — Дополнил Леонид Чурилов (он в фирме отвечал за составление личных досье на должников, партнёров, и прочих «нужных», «важных» и особо-важных клиентов).

— Угу-угу, — разглядывая документ, Владимир Петрович почесал затылок. — Тут не мало. Триста восемьдесят…

— Триста восемьдесят девять человек. — Уточнил Чурилов. — Сто шестьдесят один человек здесь, в Центре, девяносто два человека в Подмосковье, тридцать три в Ханты-Мансийске, шестьдесят один в Ставропольском крае, двенадцать на Восток до Урала. Девять в Хабаровске, двадцать один во Владивостоке. Страна большая. В списке все.

— Не плохо, — вздохнул Владимир Петрович. — Сколько бы не было, а придётся. Значит, сделаем так. Первое. Я поручу нашему головному ЧОПу и филиалам взять всех под контроль. Причём, не скрываясь, гласно, в открытую. С ментами я договорюсь. Пусть скажут, что это организовано в целях обеспечения их личной безопасности от, например, всяческого рода террористов, мол, есть решение обеспечить VIP-персон города надёжной охраной. Им это будет льстить. Второе. Структурируем должников. Которые взяли больше трёх «лимонов» зелени, в первые ряды, потом, которые от миллиона, и третьи — до миллиона. Всех поставить на счётчик, не взирая на фамилии и должности. У меня же, сами понимаете, не благотворительная фирма! За бабки нужно отвечать. Так нет, коллеги? — Спросил он.

«Министры» не возражали. Они тоже так считали.

— Вам троим и поручаю разработать программу. Подключите и наших силовиков: можно и Жору-Хруста, но только на конечном этапе, в качестве конкретного исполнителя. Дров наломает раньше времени. У него мышление не то, — Вор в законе небрежно покрутил пальцами в воздухе. — Совково-зоновское. А у вас… современное, прогрессивное. Мне нравится. Короче, программу мне на стол к утру. К восьми. Мы теперь, как и все московские чиновники работаем с восьми утра, — Владимир Петрович рассмеялся своей шутке. — Хотя… нам это и не важно. — Став серьёзным, заключил. — Жду вас на Рублёвке. И помните, времени у нас нет. Нет времени. Всё понятно?

— Предельно, босс. — Ответили «министры».

— Чурилов формально старший. — Распорядился Владимир Петрович. — И ещё! В формах и средствах прошу себя не ограничивать.

— Понятно. — За всех ответил Леонид.

Первыми необходимость возврата денег остро почувствовали несколько заместителей московской мэрии, трое чиновник из префектуры, четверо из различных управы, двенадцать бизнесменов. У них в неизвестном направлении неожиданно исчезли дети. Да! Свои! Ужас! Прямо со школы. Одни на перемене, другие по дороге домой. Причём, у шестерых в Париже, один ребёнок в Германии, четыре девочки младшего школьного возраста в Англии, остальные в Москве.