Пятновыводитель для репутации

— У-у! Вот об этом-то я и забыла, — пробормотала она.

Луи кинул на нее испепеляющий взгляд.

— Не хочешь рассказать, что здесь происходит?

Буквально еще долю секунды Шарлотта раздумывала о том, что ей, возможно, все же удастся спасти положение при помощи новой лжи. Но лишь долю секунды. Пытаться обмануть Луи — то же самое, что врать священнику на исповеди. То есть — крайне неразумно.

— Когда выйдем на улицу, если ты проводишь меня до фургона, я смогу все объяснить, — наконец сдалась она.

— Не сомневаюсь, что сможешь! — отозвался он, и сарказм переполнял каждое его слово. — Мечтаю услышать.

Весна — одно из самых любимых времен года для Шарлотты. На улице ярко светило солнце, обещая еще одно прекрасное погожее утро, но Шарлотте было не до этого: она могла думать лишь о телефонном разговоре, подслушанном в кабинете Вебстера.

Пока они с Луи шли к фургону, она постаралась как можно убедительнее и подробнее все ему рассказать, начав со звонка Нади. И как раз к тому моменту, когда они добрались до фургона, она завершила повествование своим визитом к Джейн Колхаун.

Шарлотта отперла заднюю дверцу фургона.

— После беседы с Джейн я уж и не знала, чему и кому верить, — продолжала она, пристраивая свой контейнер в багажнике. Потом шагнула в сторону, чтобы захлопнуть дверцу. — И я подумала, что…

Луи внезапно выдернул дверь у нее из рук и хлопнул ею так сильно, что проходящая мимо пара застыла, изумленно вытаращив глаза.

Не обращая на зевак ни малейшего внимания, Луи с угрожающим видом шагнул к Шарлотте:

— И что же ты подумала?

Жёсткие ноты в его голосе потрясли ее до глубины души, и в первую очередь потому, что вплоть до этой самой минуты он не подавал ни малейших признаков того, что рассказ ее вызывает у него нечто большее, чем умеренный интерес.

— Позволь-ка догадаться, — саркастически протянул он. — Ты решила, стоит только тебе прискакать сюда, и Лоуэлл Вебстер тут же — раз! — и признается, что он подлец и мерзавец или… Ах, нет! Подожди-ка: что он — убийца!

— Нет, конечно же, нет! — залепетала Шарлотта. — Я…

— Ты так и будешь вечно наступать на одни и те же грабли, Шарлотта? — Луи покачал головой. — Истории Дюбюиссонов тебе не хватило? Ты хоть понимаешь, с кем связываешься? Да Лоуэлл Вебстер тебя прожует и выплюнет, даже глазом не моргнув! Не говорю уж о том, что у него прикормлена целая армия законников, которые способны промариновать тебя в суде до конца твоих дней по одному только обвинению в клевете!

Он ткнул ее пальцем в плечо, затем наклонился так низко, что лицо его оказалось рядом с ее лицом.

— Не лезь в это дело, Шарлотта. Предоставь полицейским самим заниматься своей работой. Пусть Джудит разбирается. Если Даниэль невиновен…

— Что значит «если»? — оборвала его Шарлотта. Но времени ответить не дала. Она изо всех сил старалась не сорваться, пока он произносил свою тираду, изо всех сил старалась не обращать внимания на то, что он едва ли не кричит на нее и вообще разговаривает с ней, будто с глупой гусыней. Но теперь терпение у нее лопнуло. Его последнее циничное замечание насчет Даниэля она была не в силах стерпеть. — Никаких «если»! — завопила она во всю силу своих легких. — Даниэль — невиновен, и точка! — Она стукнула Луи кулаком в грудь. — Ты меня слышишь, ты, гнусный, злобный шовинист? Мой племянник невиновен!

И Шарлотта с силой толкнула его в грудь обеими руками, чтобы он убрался с ее пути. Не ожидая такого нападения, Луи пошатнулся и, пытаясь удержать равновесие, отступил назад, ровно настолько, чтобы позволить ей пробраться мимо него, и она торопливо зашагала к водительскому сиденью.

Оказавшись на месте, Шарлотта резко распахнула дверь, забралась внутрь и с силой захлопнула ее за собой. В боковое зеркало она увидела, что Луи направляется к ней, и, на всякий случай — если бы вдруг он вздумал помешать ей уехать, включила автоматическую блокировку дверей.

Когда она вставила ключ в зажигание, Луи был уже как раз рядом с ее окном.

— Шарлотта! — прокричал он. — Сейчас же открой дверь! — И забарабанил по стеклу.

Но Шарлотта, не обращая на него внимания, завела мотор и, одарив его последним презрительным взглядом, надавила на акселератор, вынуждая Луи выбирать: или посторониться, или попасть под колеса. Он отпрыгнул, и, стирая шины об асфальт, Шарлотта вывернула ревущий фургон на улицу.

Завизжали тормоза, автомобили, которым перегородили путь, разъяренно загудели, но Шарлотта была равнодушна ко всему, кроме гнева, прожигающего дырку в самой глубине ее желудка.

Недолгую дорогу до дома Пэтси она проехала, полуслепая от тумана ярости, приправленной унижением. Подумать только, а ведь она — пусть всего на секунду — подумала, что Луи Тибодо — тот, с кем она могла бы провести остаток своей жизни! Мысль эта только подливала масла в огонь ее гнева. Ведь она действительно размышляла об этом, и не раз!

— Что же! Теперь с этим покончено, — злобно пробормотала она. Меньше всего в жизни нужен был ей этакий напыщенный, деспотичный всезнайка, не имеющий ни малейшего представления о том, что значит преданность семье.