Пятое сердце

– Я не охочусь, сэр, – ответил Джеймс и собрался надеть чистую белую рубашку, которую Бенсон достал из платяного шкафа.

– Минуточку, – остановил его доктор Гренджер. – Вам не нужны пятна от йода на рубашке, а мне не нужно, чтобы раны воспалились. Подержите руку ровно… вот здесь… над раковиной.

Он достал бинт, и через минуту рука Джеймса оказалась в аккуратном коконе.

– Чувствуете себя лучше? – спросил врач.

– Я чувствую себя идиотом и… – он приподнял правую руку, замотанную почти до локтя, – египетской мумией.

– Подождите пока надевать рубашку, – сказал врач. Он набирал в шприц темную жидкость из склянки.

– Постойте, я не думаю… – начал писатель, но доктор уже впрыснул жидкость ему в руку. – Что это?

– Просто немного лекарства, чтобы снять боль и уменьшить опасность столбняка, – сказал врач, закрывая чемоданчик.

«Черт», – подумал Джеймс. Он узнал морфин и должен был вовремя запротестовать. И его, и Катарину Лоринг научили вводить большие дозы морфина сестре Алисе в последние месяцы ее умирания… она и отошла в наркотическом забытье… Генри Джеймс тогда поклялся, что никогда не позволит ввести это снадобье себе в вену. Поздно.

А боль и впрямь уменьшилась. Значительно уменьшилась. Джеймс вспомнил Шерлока Холмса с его мерзостной привычкой и подумал, не происходит ли нынешнее ощущение легкости… почти счастья… все от того же нехорошего вещества.

– Если я за обедом начну нести околесицу, то вина будет на вас и вашем уколе, доктор Гренджер, – сказал Джеймс.

– Если мы все не начнем нести околесицу к третьей перемене блюд, – ответил врач, – то вина будет на Хэе, что мало поставил выпивки.

* * *

Последние гости уже прибыли, и все общество готовилось перейти в обеденную залу, когда хозяин заметил, что Джеймс чем-то озабочен. Хэй взял его за левый локоть, вывел в коридор и спросил:

– Что случилось, Гарри? Могу я вам помочь?

Джеймс поймал себя на том, что закусил нижнюю губу.

– Как ни абсурдно это звучит, Джон, мне просто необходимо связаться с мистером Холмсом. Срочно.

– Шерлоком Холмсом? – переспросил хозяин. – Я думал, он уехал из города.

– Возможно, – ответил Джеймс, – но мне необходимо передать ему сообщение. Он оставил адрес табачной лавки, так что, может быть, кто-нибудь из ваших слуг отправит мальчишку с запиской…

– У нас есть способ получше. Посмотрим, есть ли у табачной лавки телефон, и позвоним прямо туда.

– Чего ради в табачной лавке будет телефон? – Джеймс переборол непривычное желание хихикнуть.

– В необычное время мы живем, Гарри, – пожал плечами Хэй и повел его к себе в кабинет.

Джеймс и раньше заметил там телефонный аппарат, однако ни разу не видел, чтобы хозяин по нему разговаривал. Несколько минут тот общался с какой-то «центральной» – возможно, барышней из справочной службы, – затем широко улыбнулся и передал устройство Джеймсу:

– Мистер Твилл на проводе. Он хозяин табачной лавки, о которой упоминал Холмс, и он сейчас там.

Хэй вышел из комнаты, чтобы Джеймс мог говорить приватно.

– Алло, алло, алло? – проговорил писатель в трубку, чувствуя себя исключительно глупо.

Когда они с мистером Твиллом заново представились друг другу, Джеймс сказал:

– Как я понял, кто-то из вашей лавки получает и передает сообщения мистеру Шерлоку Холмсу. Мне абсолютно необходимо безотлагательно с ним увидеться. Или поговорить по телефону, если он сейчас здесь.

– Мистер Шерлок Холмс, сэр? – пробился голос мистера Твилла сквозь шум и треск в телефонной линии.

– Да.

– Английский джентльмен, сэр?

– Он самый!

– Нет, он не бывал в лавке с тех пор, как заплатил мне за передачу писем. Он присылает за ними мальчика два-три раза в день.

Джеймс вздохнул и внезапно понял, что, если бы не овладевшее им странное легкомыслие, он не находил бы себе места от необходимости срочно передать Холмсу увиденное и услышанное.

– Хорошо, – сказал он. – Не могли бы вы записать сообщение под диктовку и передать его мистеру Холмсу возможно скорее?

– Как только зайдет его мальчик, сэр.

– Хорошо. Сообщение такое… перо и бумага у вас наготове?

– Держу карандаш над листом.

– Сообщение такое… – Джеймс на мгновение умолк, формулируя. – Сегодня в Вашингтоне я проследил за профессором Мориарти и подслушал… да, да, я буду говорить медленнее.

– Все, можете продолжать. Вы подслушали…

– …подслушал, как Мориарти излагает свои планы на первое мая нескольким… группам. Мне абсолютно необходимо безотлагательно с вами связаться. Я уезжаю поездом завтра… то есть в воскресенье, девятого апреля… во второй половине дня. Нам абсолютно необходимо поговорить до моего отъезда. Подпись: Джеймс. Не могли бы вы любезно прочесть мне записанное вслух?

Твилл прочел. Джеймс поправил некоторые неудачные обороты. Затем связь прервалась. Писателю пришлось повозиться, прежде чем он сумел повесить слуховую трубку на устройство для говорения и взгромоздить всю конструкцию обратно на полку.

* * *