Пятьсот пять

— Не стоит, милая, — быстро заметила бабушка.

— Почему? — Лас всем своим видом показывала искреннее изумление.

— Он может счесть это знаком особого внимания, — извернулась та.

— Так это же прекрасно! — выдала девушка, заставив родственницу выронить с таким трудом приготовленный бутерброд. — Такой талант определенно заслуживает особого внимания! — оставив огорошенную таким заявлением бабушку, Лас, полностью довольная собой, умчалась в приют, надеясь, что ни этим вечером, ни следующим, ни каким-либо еще господина Дальдана в своем доме больше не увидит. А если увидит, то потому, что тот и был искомым субъектом.

Однако хитроумная бабуля вечер в тот день отменила. Вместо этого в сопровождении другого кандидата, Сореля Бранта, они отправились в оперу, ведь благодаря новому закону Ласси была вынуждена вернуться домой на два часа раньше. Молчать самой и позволить франту всю дорогу разливаться дифирамбами она не стала. Вместо этого дотошно начала выпытывать Бранта о жизни в Даллии, ловя того на элементарных ошибках.

— Как же вы добрались из Трейтауна до нас за пять дней, если даже у почтовых служб на дорогу уходит целая неделя? — удивлялась она, широко раскрыв глаза. Вопрошаемый мялся и пытался перевести разговор на другую тему, но Лас непреклонно возвращалась к своему вопросу, вынуждая того краснеть и с надеждой поглядывать в окно экипажа. В конце концов, Брант признался, что гнал и день, и ночь без остановки исключительно из желания скорее познакомиться с ней.

— А как же дожди? — тут же задала она следующий вопрос, не обратив внимания на комплименты. — Я слышала, что в вашей местности в этот сезон почти все жители на север перебираются.

— Вы столько много знаете, леди Ласинда, — ответил тот. — Каждую осень в наше северное поместье переезжаем. У нас там так удобно, знаете — большой особняк с самой лучшей отделкой и великолепный парк. На него ушло сто тысяч….

— А почему осенью? — не дослушав, снова спросила девушка, кинув на бабушку говорящий взгляд, но та только пожала плечами. — Дожди-то как раз в начале лета.

— Гм…. — Брант снова выглянул в окно. — А вот мы и приехали. Наконец-то.

Он выпрыгнул из экипажа, не успел тот остановиться у подъезда, однако стоило ему оказаться в толпе аристократов и богачей — а за ту цену, что стоили билеты, посещать оперу могли только люди обеспеченные — как тут же приобрел свой прежний самоуверенный вид. Лас заранее знала, что тот будет сидеть с ними в одной ложе, но не предполагала, что рядом с ней, притом, что хитрая бабуля уселась по другую от нее сторону. Девушка выдержала ровно две попытки взять ее за руку, а на третьей сбежала в дамскую комнату. Стоило минуть коридор, в который выходили двери лож, и свернуть в следующий, как Лас показалось, что за ней кто-то идет. На следующем повороте она быстро обернулась — и точно, за ней спешил Брант. Раздражение немедленно сменилось азартом. Не зря она старалась! Этот фальшивый даллиец, втершийся в доверие к ее бабушке, и есть тот самый преступник, который хочет ее похитить!

«Интересно, что он собирается предпринять?»

В коридоре, по которому она теперь шла, прислонившись к стене, посапывали два охранника. Наверное, стоило тех разбудить, но вряд ли предполагаемый похититель стал бы переходить к активным действиям в их присутствии. Тогда, каков его план? Ласси неспешным шагом все-таки зашла в дамскую уборную, в которой, к ее удаче, никого больше не было. Не успела она прикрыть за собой дверь — полностью ту закрывать девушка не собиралась, так как намеривалась через щель понаблюдать за действиями неприятеля — как тот собственной персоной ввинтился в не предназначенное для него помещение.

— Вы перепутали дверь, господин Брант? — строго спросила Лас у мужчины. Он собрался похищать ее из уборной?!

— Леди Ласинда! — тот вдруг преодолел разделяющие их два шага и протянул к девушке руки.

— Что вы себе позволяете, господин Брант?! — отступив в сторону, возмутилась она, недоумевая над тем, как неуклюже выглядят его действия.

— Я сражен вашей красотой, леди Ласинда! — похититель заново потянул к ней руки, заставив сделать еще два шага назад.

— Вы забываетесь! — Лас все-таки оглянулась, но никаких его сообщников не обнаружила.

— Мы должны выйти отсюда мужем и женой! — неожиданно и патетично заявил он.

— Откуда отсюда?! Из уборной?! — Ласси была против того, чтобы выходить чьей-либо женой из храма, но из уборной…. Это было чересчур!

Но Брант то ли об этом не догадывался, то ли не принимал во внимание. Он снова протянул руки к девушке, стремясь заключить в свои склизкие объятия. Для того чтобы увернуться, места уже не было, и Лас все-таки пришлось пойти на контакт, как однажды ее научила Эллис. Сначала она ударила каблучком по неразумно выдвинутой ступне, а затем коленом намного выше.

— Ой! — мужчина согнулся и так удобно подставил свою уже, между прочим, начинающую редеть голову, что Ласси не удержалась и снова замахнулась, однако в этот раз ее рука была остановлена кем-то, стоящим позади нее, к тому же наглец осмелился положить свою вторую длань ей на талию.